Сирота с Манхэттена - [82]
- Ну и дела! Наверное, она красавица и расфуфыренная донельзя! - чисто по-женски предположила Мариетта.
- Понятия не имею, никогда ее не видел, - солгал Жюстен.
- Ясное дело! Ты же в наших краях недавно. Все, я пошла!
- Поторопись, Мариетта! В это время на заднем дворе никого не бывает, - сказал парень, целуя ее в уголок рта.
Оставшись в одиночестве, Жюстен открыл маленькое окно, откуда было видно черепичные крыши замка. Он жил, прячась от всех, на чердаке, пока Мадлен не решила отдать его в младшие конюхи в одно поместье, в южной части Шаранты.
«Мне тогда было одиннадцать, и я давно уже не надеялся на возвращение маленькой Элизабет. Ба, да она меня наверняка забыла и оловянного солдатика, что я подарил, потеряла! Дурость с моей стороны вообще об этом вспоминать».
От размышлений его оторвало прерывистое ржание. Пора было кормить лошадей зерном и сеном. Он быстрым шагом вышел из комнаты, буквально скатился по приставной лестнице, рискуя свалиться с нее.
Увидев его, кони заволновались. Вытягивали головы, выглядывая из стойл, трясли гривами.
- Потерпите немножко! - веселея, крикнул им Жюстен.
Гуго Ларош застал его за раздачей овса. Свистнул, обращая на себя внимание.
- Мсье Ларош? Вам что-то нужно? - спросил слегка озадаченный Жюстен: хозяин замка редко наведывался в конюшню в такой час.
- Завтра поедешь со мной в Руйяк! - объявил Ларош. - Хочу, чтобы ты посмотрел на кобылку, которую я планирую подарить внучке. Не знаю, ездит ли она верхом, но даже если нет, это дело легко поправимое.
- Тогда, мсье, лучше взять послушную, хорошо объезженную лошадку, с мягким ходом.
- Такую я и нашел! Бриллиант, а не кобылка! - похвалился Гуго Ларош. - Но что, если я ошибаюсь? Выслушаю твое мнение, а потом решу.
С этими словами он дружески хлопнул парня по спине. Молодой конюх, просияв улыбкой, уважительно поклонился и вернулся к работе.
На борту «Турени», в тот же день
Ричард шел к Элизабет, не зная, как себя вести. Да, девушка ему улыбнулась, однако он успел заметить странный блеск в ее ясных глазах.
- Оставь нас наедине, Бонни, пожалуйста! Мистер Джонсон не причинит мне вреда, раз уж его приставили за мной надзирать.
- Мадемуазель, может, не стоит?
- Очень даже стоит. Ступай обедать, я скоро приду.
Гувернантка пошла прочь, то и дело оглядываясь. Наконец она исчезла из поля зрения молодых людей.
- Ваша гувернантка сегодня была со мной весьма нелюбезна, - пожаловался он.
- Я ее понимаю, - холодно отвечала Элизабет. - Как вы объясните свое присутствие на этом пароходе? В Нью-Йорке вы решили больше со мной не встречаться, но внезапно возникаете тут, посреди океана.
- Я поднялся на борт в последнюю минуту, по просьбе вашего деда. Считайте, что это деловая поездка. Мистер Ларош решил произвести окончательный расчет в порту Гавра, отца это устроило, а мне оставалось только подчиниться.
На самом деле Элизабет была рада его видеть, но все равно приняла неприступный вид - из кокетства и… любопытства.
- Подчиняться - вы только это и умеете, Ричард! Такой послушный мужчина мне в мужья не годится, хотя, по правде говоря, замужество меня не интересует.
- Перестаньте меня подначивать, или я вас поцелую и ваша репутация полетит ко всем чертям, - пригрозил мужчина, одной рукой обхватывая ее чуть ниже талии.
Девушка быстро высвободилась, но необъяснимое волнение никуда не делось. Ей до безумия хотелось поцелуя, и она этого поцелуя страшилась, потому что тогда ее снова бросит в жар. «Да что со мной такое?» - подумала Элизабет. Ричард возымел над ней слишком большую власть, и это ее немного пугало.
- Вы не посмеете, потому что тогда я пожалуюсь деду, скажу, что вы - подлый соблазнитель! А таким господам за услуги не платят. Если вам поручено оберегать меня в пути, исполняйте свой долг, но на расстоянии.
А еще лучше снова заболейте, чтобы я вас больше не видела!
В начале этой тирады Элизабет только изображала презрение, но, когда умолкла, ее захлестнул неуправляемый гнев.
- Слышите? Не подходите ко мне, не пытайтесь заговорить! - крикнула она.
- Но, Лисбет, в чем проблема? Вы ведь шутите?
Джонсон хотел взять ее за руку - девушка резко его оттолкнула. К ним поспешно направился стюард.
- Мадемуазель, этот человек вам досаждает? - подходя к ним, спросил он по-французски, готовый отвадить от нее американца.
- Да, очень! Благодарю за помощь!
Элизабет спаслась бегством. Отдышаться она смогла уже в своей каюте, пока Бонни снимала с нее куртку и платок.
- Со мной творится что-то странное! - воскликнула девушка. - Это, конечно, нервы. Снова мои нервы!
- Ну-ну, мадемуазель, сперва отдышитесь, а потом присядьте, - посоветовала Бонни. - Святая правда, вы не такая, как другие девицы. С характером, но это делает вас еще привлекательнее.
- Что ты этим хочешь сказать? До Рождества я такой не была, и раньше тоже, я это хорошо помню. А теперь злюсь из-за пустяка, отталкиваю людей, которые мне нравятся…
В панике, готовая вот-вот заплакать, она сжалась в роскошном кожаном кресле.
- Моя покойная мать в таких случаях говорила «что-то ты раздерганная сегодня», - с улыбкой сказала гувернантка. - А мне сдается, вы просто влюбились в этого парня.
Франция, 1897 год. Юная Клер Руа — непокорная красавица с гордым нравом. Такая же свободолюбивая, как и ее верный и необычный питомец — волчонок, которого девушка спасла от голодной смерти и забрала домой. Но теперь перспектива нищеты и голода нависла над семьей самой Клер. Дело ее отца, мэтра Колена Руа, переживает не лучшие времена. Чтобы выплатить долги, Колен вынужден выдать дочь за сына богатого землевладельца, Фредерика Жиро. Клер знает, что он жесток и беспринципен, и ничего, кроме неприязни, к нему не испытывает.
1899 г. Элизабет Дюкен вместе с женихом Ричардом отправляется в Нью-Йорк. Девушка пытается забыть о том, что сотворил с ней собственный дед, властный Гуго Ларош. Элизабет хочет вернуться к чете Вулвортов — своим приемным родителям и единственным людям, которые любили девушку, как родную дочь. Но во время путешествия через Атлантику страшный шторм забирает жизнь Ричарда. Вновь оставшись одна, убитая горем Элизабет ищет покоя и защиты в доме приемных родителей. Сердце девушки рвется от терзаний. Ведь, пытаясь сбросить путы прошлого, она оборвала связь с Жюстеном, беззаветно дарившим ей свою любовь.
Волнующая, потрясающая воображение судьба девушки-сироты. Холодным январским днем сестра Мария Магдалина находит на пороге монастырской школы малышку, завернутую в меха. В записке указано имя — Мари-Эрмин. Почему родители оставили ее у двери приюта как ненужную ношу?Со временем Эрмин, наделенная прекрасным голосом, станет той, кого будут называть соловьем. Она полюбит Тошана, и когда до помолвки останется совсем немного, девушка получит страшное известие о смерти любимого. Внезапно в жизни Эрмин появляется… ее мать Лора.
Эта девушка пела в церковном хоре — и ангелы завидовали ее нежному голоску! Даже когда сердце Мари-Эрмин без остатка заполнила любовь к Тошану, а на руках появился милый младенец, она не оставила мечты о сцене… А поезд уже мчит ее в Квебек: одно прослушивание — и ее судьба решена!
Волшебное пение Снежного cоловья вызвало бурю аплодисментов. Хрустальный голос Эрмин Дельбо, казалось, проникал в самое сердце, и его хотелось слушать бесконечно… Для Эрмин это был особенный концерт – ведь на нем собрались все родные и близкие ей люди. Все, кроме Тошана… Уезжая, он обещал, что разлука будет недолгой, но из поездки во Францию вернулся с незнакомой красавицей. Кто она и что их связывает? Сердце Эрмин терзают муки ревности. Сумеют ли они понять друг друга и сделать шаг навстречу? Ведь только вместе, простив все обиды, они смогут спасти свою семью…
Конец 1939 года. Не успела Мари-Эрмин оправиться от потрясения после гибели своего младшего сына, как судьба отняла у нее еще и мужа. После того как ведомый чувством долга Тошан ушел в армию, их милый домик на берегу реки опустел: Мари-Эрмин с детьми нашла приют у своих родителей. Впереди их ждет суровая зима, а рядом нет мужчины и защитника…* * *Декабрь 1939 года. Даже в уютном домике на берегу реки, где Мари-Эрмин поселилась с мужем и детьми, не скрыться от чувства вины за смерть малыша, который родился слишком слабым.
Конец XVII века… Пиратские суда заполонили Карибский бассейн. Семья английского аристократа лорда Батлера, спасаясь от религиозных преследователей, в спешке покидает Англию. Позади враждебный Лондон, а впереди счастливая жизнь, полная радужных надежд и планов. Но судьба часто вносит свои коррективы. Сумеет ли героиня романа, потеряв своих близких, отомстить за предательство и унижения…
ХIX век. Закат Великой Османской империи… Юная Реция и благородный Сади полюбили друг друга с первого взгляда. Но на пути к счастью их ждет немало преград… В Сади влюблена принцесса Рошана, и она готова на все, чтобы добиться взаимности и погубить соперницу. Соблазненный возможностью блестящей карьеры, Сади становится фаворитом принцессы… Сумеют ли Реция и Сади сохранить свою любовь?
Роман современной французской писательницы Жанны Бурен повествует об одном из самых известных и трагических эпизодов духовной истории средневековой Европы — любви великого философа Пьера Абеляра (1079–1142) и его ученицы Элоизы. Страсть принесла обоим «великим любовникам» не только высшее наслаждение, но и бесчисленные страдания: Абеляр как принявший священнический сан не мог «смыть грех прелюбодеяния», и дядя Элоизы через своих подручных подверг его позорному оскоплению. Элоиза продолжила свой жизненный путь в монастыре, но пронесла через все испытания великую любовь к своему избраннику.
Франция, XVII век. Именем короля, следуя советам Мазарини, Анна Австрийская сражается с собственным народом. Хотя ее поддерживает величайший политик своего времени, королева тревожится. И однажды, вместо того чтобы следовать умеренным советам любимца-дипломата, она, все еще находясь во власти вдохновения, вызванного когда-то пылкой герцогиней де Шеврез, решает круто повернуть дела…
Прекрасную Сару Маккензи отец-шотландец научил всем сердцем ненавидеть англичан. Но случилось так, что Сара оказалась сначала под защитой Чарльза Эшборна, офицера британских Королевских войск, а потом и в его объятиях. Тут она поняла, что стремительно проигрывает свою личную войну за независимость, ибо не в силах побороть могучую волну страсти, грозящую смести все преграды.