Сирота с Манхэттена - [55]
Сегодняшний вечер для меня - настоящая пытка, и все из-за вас! Да-да, из-за вас! Вы практически выкрали меня, спрятали от всех, заточили здесь!
Она немного помолчала, а потом выдохнула:
- Я была игрушкой, и больше ничем!
Обвинение потрясло супругов, для которых гнев и яростные упреки Элизабет и без того стали большим испытанием.
- Нет, милая, ты преувеличиваешь! - плача, воскликнула Мейбл. - Мы, конечно, не святые, но ты была нашей любимой дочкой, а не игрушкой!
- Ты слишком жестока к нам. - Эдвард вздохнул, пожимая руку жены и тем самым надеясь ее успокоить. - Лисбет, твоя правда, в некотором роде мы украли тебя у твоих кровных родственников, тем самым нарушив закон. Но подумай сама, была бы ты так уж счастлива во Франции, лишившись родителей? Мы же заботились о тебе, оберегали, и все это - из любви. Слышишь, из любви! Ты судишь нас очень строго, как это свойственно юности, но если бы тебе было шесть лет, так бы ты чувствовала и поступала?
Аргумент достиг цели. У Элизабет хватило честности и здравомыслия оценить ситуацию с этой точки зрения.
«Бросилась бы я на шею деду, отцу матери? Сомневаюсь. Я была маленькая, и Мейбл окружила меня такой любовью и нежностью, что мне было бы очень грустно с ней расставаться».
Невзирая на обиду, приходилось признать, что мистер Вулворт прав. Почувствовав в ней слабину, он продолжил:
- Мы решили все тебе рассказать на это Рождество. А сегодня вечером, после ужина, Питер Форд должен был передать мне официальные бумаги. Я представить не мог, что ты так рассердишься. Вот и сейчас этот презрительный взгляд! Ты словно нас никогда и не любила, Лисбет, никогда не называла нас «ма» и «па»! Не знаю, что обо всем этом и думать.
- И я тоже не знаю, - сказала Элизабет, как будто окончательно успокоившись. - Но я обязательно напишу моим бабке и деду во Францию, в замок Гервиль. Это название я вспомнила сегодня, вместе со многими другими вещами.
Мои родственники имеют право знать, что я жива, и прислать мне весточку обо всех тех, к кому я была так привязана в детстве.
Последние слова болью отозвались в сердце девушки. Элизабет подумала о старом мельнике, дедушке Туане, старике с волосами цвета снега, с ковыляющей походкой, особенно в дождливые дни. За эти годы он ведь тоже мог умереть…
- В замок Гервиль? - всхлипывая и утирая нос белым платочком, повторила Мейбл. - Так этот Гуго Ларош богат?
- Судя по всему, да, дорогая, - отрезал Эдвард. - Он останавливался в «Челси», одной из самых роскошных гостиниц Манхэттена.
- Ну конечно! И пообещал крупное вознаграждение! Как глупо с моей стороны забыть об этом, - упрекнула она себя. - Лисбет, умоляю, улыбнись мне или скажи, что ты меня прощаешь. Вина в большей степени лежит на мне, нежели на твоем отце. Я сходила с ума при одной мысли, что тебя у нас заберут, поверь мне, милая!
- Я верю, но простить вас - нет, не могу! На это уйдет время… если я останусь.
И Элизабет вышла из комнаты, оставив там витать невыносимую угрозу. Мейбл и Эдвард проводили ее взглядами. Она шла с высоко поднятой головой, прелестная в своем синем бархатном платье, с длинными шелковистыми каштановыми волосами, красиво обрамляющими округлые девичьи плечи.
- Мы ее потеряли, - жалобно вздохнула Мейбл.
Сон у Бонни был очень чуткий. Шаги в коридоре моментально ее разбудили. Она включила прикроватную лампу и посмотрела на часы на комоде из красного дерева. Три часа утра…
«Это, конечно, мисс Лисбет!» - сказала она себе.
Гувернантка надела тапочки и как была, в длинной и просторной ночной рубашке, белом ситцевом чепце с изящной кружевной отделкой, вышла из своей комнаты. И сразу же различила срывающийся шепот, доносившийся из кухни.
Она не ошиблась. Элизабет сидела на табурете со стаканом воды в руке. И вся дрожала.
- Вы плакали, мисс. Опять кошмарный сон?
- Нет, ничего такого, Бонни. Прости, если я тебя разбудила. Я не могу спать, я слишком возбуждена. Ко мне, Бонни, сегодня вечером, после ухода Питера Форда, вернулась память.
- А потом был неприятный разговор, да? Я слышала, как вы кричали. Никогда раньше вы так не кричали.
- Я была вне себя! И хочешь услышать почему, моя Бонни? Ма считает, что тебе знать не обязательно, но я с ней не согласна. Сейчас я все расскажу.
Элизабет выплеснула всю ту обиду и отчаяние, которые ее душили последние несколько часов, всю свою бессильную ярость. Узнав о махинациях своих господ, Бонни возмутилась.
- Боже мой! Порядочные люди так не поступают, - сердито воскликнула она. - То-то я не могла понять что к чему - первое время, когда вы только поселились у мистера и миссис Вулворт. Сейчас объясню, о чем я. Мне странно было слышать, как они рассказывают своей родне, что вы - дальняя родственница, которую они решили приютить. Со стороны хозяйки, разумеется, потому что никто же не проверит.
- Как так?
- Миссис Вулворт была очень молода, когда умерли ее родители, и один ее дядюшка перебрался в Аризону. Вот они и придумали, что вы родом оттуда.
- Ах да! Я вспомнила, Бонни. Они сказали, что лучше будет объяснить мое присутствие в доме таким вот образом. Мне тогда было семь, и я уже говорила по-английски. Мне было все равно, с ними я себя чувствовала хорошо и спокойно - как птичка в красивом удобном гнездышке. А потом оказалось, что это не гнездо, а скорее клетка, пусть и искусно вызолоченная!
Франция, 1897 год. Юная Клер Руа — непокорная красавица с гордым нравом. Такая же свободолюбивая, как и ее верный и необычный питомец — волчонок, которого девушка спасла от голодной смерти и забрала домой. Но теперь перспектива нищеты и голода нависла над семьей самой Клер. Дело ее отца, мэтра Колена Руа, переживает не лучшие времена. Чтобы выплатить долги, Колен вынужден выдать дочь за сына богатого землевладельца, Фредерика Жиро. Клер знает, что он жесток и беспринципен, и ничего, кроме неприязни, к нему не испытывает.
1899 г. Элизабет Дюкен вместе с женихом Ричардом отправляется в Нью-Йорк. Девушка пытается забыть о том, что сотворил с ней собственный дед, властный Гуго Ларош. Элизабет хочет вернуться к чете Вулвортов — своим приемным родителям и единственным людям, которые любили девушку, как родную дочь. Но во время путешествия через Атлантику страшный шторм забирает жизнь Ричарда. Вновь оставшись одна, убитая горем Элизабет ищет покоя и защиты в доме приемных родителей. Сердце девушки рвется от терзаний. Ведь, пытаясь сбросить путы прошлого, она оборвала связь с Жюстеном, беззаветно дарившим ей свою любовь.
Волнующая, потрясающая воображение судьба девушки-сироты. Холодным январским днем сестра Мария Магдалина находит на пороге монастырской школы малышку, завернутую в меха. В записке указано имя — Мари-Эрмин. Почему родители оставили ее у двери приюта как ненужную ношу?Со временем Эрмин, наделенная прекрасным голосом, станет той, кого будут называть соловьем. Она полюбит Тошана, и когда до помолвки останется совсем немного, девушка получит страшное известие о смерти любимого. Внезапно в жизни Эрмин появляется… ее мать Лора.
Эта девушка пела в церковном хоре — и ангелы завидовали ее нежному голоску! Даже когда сердце Мари-Эрмин без остатка заполнила любовь к Тошану, а на руках появился милый младенец, она не оставила мечты о сцене… А поезд уже мчит ее в Квебек: одно прослушивание — и ее судьба решена!
Волшебное пение Снежного cоловья вызвало бурю аплодисментов. Хрустальный голос Эрмин Дельбо, казалось, проникал в самое сердце, и его хотелось слушать бесконечно… Для Эрмин это был особенный концерт – ведь на нем собрались все родные и близкие ей люди. Все, кроме Тошана… Уезжая, он обещал, что разлука будет недолгой, но из поездки во Францию вернулся с незнакомой красавицей. Кто она и что их связывает? Сердце Эрмин терзают муки ревности. Сумеют ли они понять друг друга и сделать шаг навстречу? Ведь только вместе, простив все обиды, они смогут спасти свою семью…
Конец 1939 года. Не успела Мари-Эрмин оправиться от потрясения после гибели своего младшего сына, как судьба отняла у нее еще и мужа. После того как ведомый чувством долга Тошан ушел в армию, их милый домик на берегу реки опустел: Мари-Эрмин с детьми нашла приют у своих родителей. Впереди их ждет суровая зима, а рядом нет мужчины и защитника…* * *Декабрь 1939 года. Даже в уютном домике на берегу реки, где Мари-Эрмин поселилась с мужем и детьми, не скрыться от чувства вины за смерть малыша, который родился слишком слабым.
Конец XVII века… Пиратские суда заполонили Карибский бассейн. Семья английского аристократа лорда Батлера, спасаясь от религиозных преследователей, в спешке покидает Англию. Позади враждебный Лондон, а впереди счастливая жизнь, полная радужных надежд и планов. Но судьба часто вносит свои коррективы. Сумеет ли героиня романа, потеряв своих близких, отомстить за предательство и унижения…
ХIX век. Закат Великой Османской империи… Юная Реция и благородный Сади полюбили друг друга с первого взгляда. Но на пути к счастью их ждет немало преград… В Сади влюблена принцесса Рошана, и она готова на все, чтобы добиться взаимности и погубить соперницу. Соблазненный возможностью блестящей карьеры, Сади становится фаворитом принцессы… Сумеют ли Реция и Сади сохранить свою любовь?
Роман современной французской писательницы Жанны Бурен повествует об одном из самых известных и трагических эпизодов духовной истории средневековой Европы — любви великого философа Пьера Абеляра (1079–1142) и его ученицы Элоизы. Страсть принесла обоим «великим любовникам» не только высшее наслаждение, но и бесчисленные страдания: Абеляр как принявший священнический сан не мог «смыть грех прелюбодеяния», и дядя Элоизы через своих подручных подверг его позорному оскоплению. Элоиза продолжила свой жизненный путь в монастыре, но пронесла через все испытания великую любовь к своему избраннику.
Франция, XVII век. Именем короля, следуя советам Мазарини, Анна Австрийская сражается с собственным народом. Хотя ее поддерживает величайший политик своего времени, королева тревожится. И однажды, вместо того чтобы следовать умеренным советам любимца-дипломата, она, все еще находясь во власти вдохновения, вызванного когда-то пылкой герцогиней де Шеврез, решает круто повернуть дела…
Прекрасную Сару Маккензи отец-шотландец научил всем сердцем ненавидеть англичан. Но случилось так, что Сара оказалась сначала под защитой Чарльза Эшборна, офицера британских Королевских войск, а потом и в его объятиях. Тут она поняла, что стремительно проигрывает свою личную войну за независимость, ибо не в силах побороть могучую волну страсти, грозящую смести все преграды.