Сирийская жара - [63]

— Что, в этом отеле часто такие важные иностранцы останавливаются?

— Чиновники разных государств, как правило, именно там и останавливаются. В отеле повышенная система безопасности, особенно, конечно, в пентхаузе.

— Это заметно, — хмыкнул Семен. — Они-то следят за безопасностью, но только есть общительный Жан-Филиппе. И слава богу!

Утром, едва рассвело, Москальков сел в машину с посольскими номерами и отправился обратно в Берн, чтобы переслать в Центр новые сведения и описание внешности пяти вершителей мировой политики, решающих вопросы войны и мира.

В ответ Центр намекнул, что если бы сложились благоприятные условия и удалось бы добыть запись с видеокамер аэропорта, где видно самолет ЦРУ и его пассажиров, то резидентура в Швейцарии оказала бы неоценимую услугу своему Отечеству. А предоставивший такую запись получит щедрое вознаграждение.

Озадаченный Москальков сомневался, что в принципе реально провернуть такую операцию по изъятию видеозаписи в чопорной и законопослушной Швейцарии. Но и он, и резидент понимали, что идея вызрела в Центре не на пустом месте, а в связи с упомянутым зятем Жана-Филиппе, работающим в Женевском аэропорту.

— Что же, мне снова ехать в короткий отпуск? И в ту же самую гостиницу? Не наведет это наших швейцарских друзей на определенный ход мыслей? — спросил Москальков у резидента.

— Вопрос правильный, но не своевременный. Раз просят, значит, надо попробовать. Жаль, ты не можешь связаться с Жюлем из Берна. А то, что в одной и той же гостинице… Но ты и раньше останавливался, а до сих пор за сотрудников отеля никто не взялся, — резидент призадумался. — Однако поступим иначе. Попросим посла усилить консульский отдел в Женеве.

— Но тогда я должен остановиться в консульстве. В служебной квартире. Кто будет в своем уме оплачивать рядовому сотруднику пятизвездный отель?

Резидент крякнул от наглости зама. Он каждый раз напоминал Москалькову, что тот мог завербовать человека в гостинице подешевле. Шутил не без задней мысли, ведь расходы в Швейцарии на работу резидентуры и так одни из самых дорогих, в силу того что страна недешевая.

— Поселишься в служебной квартире, а сходишь несколько раз столоваться, так уж и быть, в тот отель, — вздохнул резидент, оценивая предстоящие траты. — Только не слишком усердствуй. Садись-ка лучше на диету. Вот уж правда «неоценимая услуга Отечеству». Родину спасай, но про бухгалтерию не забывай.

— Се ля ви, — вздохнул Москальков.

* * *

Две недели он добросовестно отработал в консульском отделе. И ожидал ответа от Жюля, лишний раз стараясь не мелькать около отеля.

У них была договоренность, что в случае невозможности заселиться в отель Москальков обозначит свое присутствие для Жюля, проходя в ресторан через лобби отеля, хотя в ресторан можно попасть и с улицы. Невинно и без затей. Увидев своего куратора, Жюль через некоторое время заходил на кухню ресторана, куда приносили кожаные папки со счетами и деньгами от клиентов, а чаще с кредитными картами.

Обычно старые отели в Европе это семейный бизнес. Официантом в ресторанчике при гостинице работал внук Жюля. Дед нередко заглядывал на кухню перекусить и просто потрепаться с шеф-поваром, когда заканчивал работу. Из папки для денег можно было легко и незаметно взять из кармашка для кредиток послание, выглядевшее как старый чек этого же отеля, забытый в кармашке официантом.

В следующий раз, наведавшись в отель, Москальков не прошел через вестибюль, а просто окинул его взглядом, словно договорился здесь о встрече, но, не увидев того, кого искал, направился в ресторан, обогнув здание гостиницы.

За столиком он почитал сегодняшнюю цюрихскую газету на немецком, выпил кофе с пирожком со свиным паштетом, памятуя об избыточных расходах и жалея нервы резидента, но в то же время уважая женевскую выпечку.

Положив кредитную карточку в папку, Москальков дождался, чтобы папку с кредиткой и чеком вернули ему обратно. И он забрал чек, только не свой, из кармашка вместе с кредиткой.

Расшифровал он послание, уже вернувшись в Генконсульство, и приуныл. Жюль писал, что куратор хочет его подставить, раз предлагает такое. Но в итоге пообещал порешать вопрос за дополнительные финансовые вливания. И выкатил такую сумму, которую Москальков долго еще переживал как личную трагедию.

Через день Москальков снова заглянул в отель нарочно не в дежурство Жюля.

На ресепшене он напомнил девушке, что останавливался в их отеле пару недель назад, когда приезжал сюда в отпуск. Она его, разумеется, помнила. Он ведь нередко здесь гостил.

Москальков попросил сообщить ему, если кто-нибудь пришлет по почте письмо на его имя, дескать, он сообщал друзьям этот адрес, так как думал, что отпуск продлится дольше, но, увы, вызвали на работу. Он оставил рабочий номер Генконсульства, понимая, что звонить никто не будет. Зато записку с его номером телефона и именем положат на виду на ресепшене. И это станет сигналом для Жюля, что сумма одобрена и ее заплатят в срок.

Теперь предстояло ждать и прогуливаться по набережной, где Жюль оставит со дня на день парольный знак на одном из камней около парапета. После этого можно забирать посылку из тайника.