Сирия старая и новая - [53]

Одно из самых интересных и крупных сооружений Дамаска XVI века — текке Сулейманийе, мечеть, построенная турецким архитектором Синан-пашой по приказу султана Сулеймана Великолепного в 1554–1560 годах на месте мамлюкского дворца. Ансамбль включает в себя мечеть и монастырь дервишей с портиками и куполами. Архитектура ансамбля несет черты достижений как византийской, так и исламской культуры. Пройдя мост через Бараду и оставив за спиной шумную магистраль с потоком машин, район многочисленных гостиниц, набережную с крикливыми торговцами мелкими товарами, вы, наконец, попадаете в тихий обширный двор мечети с традиционным бассейном в центре. Верующие совершают омовение и идут в зал молитв с высоким купольным сводом, окруженным окнами. Тонкие стрелы двух легких минаретов взмывают в небо. Они имеют форму многогранников, схваченных Лентой ажурных балкончиков. Перед залом молитв — двойной портик.

Маленькие аркады имеют черно-белую перемежающуюся окраску и поддерживаются шестью гранитными колоннами в центре и опорами на каждой стороне фасада. Мечеть имеет три входа — северный, восточный и западный. Помещения дервишей увенчаны куполами. Правда, вместо дервишей теперь здесь размещается военный музей, где собрано разнообразное оружие всех времен и народов — от миниатюрного макета катапульты до дамасских клинков и английского танка, стоящего уже на открытом воздухе.

Мечеть занимает обширную площадь. Михраб мечети и минбар, безусловно, шедевры мусульманского искусства. В мечети поражает не только ее своеобразная архитектура, но и интерьер, в котором немаловажную роль играют изразцы. Замысловатый изящный орнамент дается на синем, голубом, красном и белом фоне. Геометрический узор перемежается с лиственным, а в центре— медальоны с тончайшим кружевным рисунком. Керамические плитки, яркие, нарядные, сохранившиеся в мечети Сулейманийе как образцы исчезающего искусства, украшали когда-то интерьер многих общественных и частных зданий Дамаска.

Шумит, бурлит Хамидийе. Толпы людей движутся, по крытому рынку. Недостатка в свете не ощущается, он восполняется пестротой и многообразием красок, блеском металлической посуды, золотым шитьем, инкрустацией шкатулок, сверканием драгоценностей, матовой желтизной бронзовых изделий. Нет числа товарам, разложенным, развешанным, лежащим прямо на камнях мостовой. В толпе выделяются фигуры феллахов, мелькают защитного цвета рубахи солдат, накидки бедуинов. Устало бредут паломники в белых одеждах. Их отсутствующий взгляд едва скользит по толпе. Татуированные лица бедуинок полны живейшего любопытства. На смуглых руках — браслеты, кольца. Нередко увидишь здесь и ноздрю, проколотую тонкой закругленной золотой проволочкой. У сувениров толпятся европейцы, рассматривают плетеные коврики, циновки, деревянных верблюдов, медные кувшины с тонким изящным горлышком. Наше внимание привлекает медное блюдо. Это настоящее произведение искусства, В центре его круг с изречением из Корана — инкрустация серебром. Круг обрамляет цветок с шестью лепестками — древний символ Венеры — звезды богини Иштар. На следующем круговом поясе — многократно повторяемый мотив бега животных. Фигуры животных расположены вокруг общего центра, чем подчеркнуто стремительное и безостановочное их движение. И в то же время это символ бесконечной жизни. Третий пояс — дань исламскому искусству— вновь изречение из Корана. И, наконец, последнее— легкий геометрический орнамент, характерный для арабского искусства. Здесь сочетается строгость, упорядоченность композиции, геометризм с чувством формы и богатым смысловым содержанием, что характерно для мастеров современной Сирии.

Продавцы тканей бросают на прилавки горы, переливающиеся всеми цветами радуги. Блестят глаза женщин, руки ловко перебирают материю. Возможно, ничего не будет куплено, но сам процесс доставляет неизъяснимое удовольствие и той и другой стороне. И весь базар с многообразием лиц, одежд, вкусов вертится в вихре купли-продажи, как много веков назад.

Внезапно наступает относительная тишина! Мы поднимаем головы и смотрим на стройные мраморные колонны знаменитого храма Юпитера Дамасского. Храма давно нет, осталась колоннада, застывшая в молчаливом и гордом величии над мелкой людской суетой Хамидийе. На месте языческого храма вырос христианский — Иоанна Крестителя. Но и его судьба была предрешена, когда Дамаск стал столицей Арабского халифата. На месте христианского храма выросла мечеть Омейядов, считавшаяся на Востоке одним из чудес света. Прекрасная мечеть была олицетворением огромной империи, простиравшейся от Атлантического океана до Нила, от Каспия до Нильских порогов и объединявшей многочисленные народы и религии.

Кажется, будто время не властно над мечетью. Ее квадратный двор щедро залит утренним солнцем. Свежевымытые мраморные плиты холодят ступни ног. По мусульманской традиции, мы сняли обувь при входе, и служитель набросил нам на плечи черные накидки. Украшенная рельефами, старинная бронзовая дверь ведет в вестибюль западного входа. Высокие своды поражают яркой мозаикой. Наше внимание привлекло мозаичное панно — здания на берегу реки в тени густых деревьев. Таким запечатлен Дамаск времен Омейядов.