Сиреневые ивы - [73]

Пограничники внимательно осматривают поляну, тщательно обходя рассыпанный костерок оранжево-красных цветов, а они весело смотрят сквозь сетку серебряных звездочек горного лука, как будто знают, что их никто не сорвет и не затопчет.

Свежи травы горной пади, ни разу не пересекли мы человеческого следа, но пограничники все так же насторожены и как будто даже недовольны. Начинает казаться, что наш отряд не просто совершает "профилактический" рейд в приграничной полосе, но ведет какой-то целенаправленный поиск. Однако гостям не положено расспрашивать хозяев о их служебных секретах; что можно сказать, они в свое время скажут сами.

Далеко над горами ворохнулось железо. Удивленно поднимаем головы. Самолет?.. Небо кажется не таким синим, как там, наверху, где по каменным гребням проходит самый рубеж границы, - вероятно, влажный воздух над падью растворяет синь. И снова вдали ворохнулся гром, явно не самолетный.

- Стоит выйти в рейд - гроза тут как тут, - улыбается Сергей Лапшин, помогая радисту свернуть антенну. - Почаще выходить надо, а то не миновать засухи.

Как-то не верится, что из знойной бездны неба может упасть хотя бы капля. Но кое-кто из пограничников перекладывает плащ поближе. Начальник заставы смеется:

- Напрасно. От здешней грозы никакие плащи не укроют. А добрый душ пограничнику только на пользу. Сейчас не октябрь.

Мы не сделали и сотни шагов от поляны, когда в прогале ветвей над вознесенными в небо скалами возникло седое клубящееся облако и сухим пушечным выстрелом разорвало небо над падью. В полном безветрии странным показался набегающий шелест. После первых редких дождевых картечин на минуту-другую мертвая тишина обняла тайгу, и тогда внезапно, отвесным водопадом, сгибая ветви деревьев, обрушился ливень.

Пограничники словно не заметили столь резкой перемены в окружающей природе - продолжался поход, продолжалась служба.

x x x

Они лежали в кустарнике, в трехстах метрах от контрольно-следовой полосы, когда небо на западе стало чернеть. Весь пройденный путь казался легкой прогулкой в сравнении с несколькими сотнями шагов через открытое пространство, перерезанное лентой вспаханной земли, которую не обойти и не объехать. Где проходит самая черта границы, они не знали, да и не могли знать, как не могли знать и другого: одна контрольно-следовая полоса на их пути или будет и другая. Младший вдруг понял, какую непоправимую ошибку совершил начальник, выбрав для перехода именно эту границу. Если зеленые фуражки обнаружат их след, тревога прозвучит и на той стороне, там станет так же опасно, как здесь. Как же не сообразил он такого простого: если на той стороне тебя сразу встречают свои, можно прорываться решительно, даже под огнем, не обращая внимания на оставленные следы, - лишь бы не догнала пуля!

...Но как пройти, не оставив следа? В свое время он перечитал множество детективов, в которых искусные шпионы легко проникали через любые тщательно охраняемые границы, применяя самые невероятные способы - чаще всего на подставках, имитирующих следы кабанов, оленей, медведей и даже тигров, однако позднее узнал: все это лишь плод фантазии сочинителей. Самый неискушенный пограничник, пройдя десяток шагов по такому следу, обнаружит обман, не говоря уж о служебной собаке, которая сразу учует человека. В реальности все проще и труднее. Вот она, совсем не широкая полоска вспаханной земли, и, как ни изощряйся, какой-то твой след на ней останется, и это будет человеческий след, который поднимет на ноги целую заставу, может быть, не одну.

Он шел через чужую границу впервые, и еще перед посадкой в поезд начальник долго и тщательно инструктировал его, рассказывал о разных способах преодоления пограничных полос, но сейчас, в столкновении с реальностью, ни один из этих способов не годился, как и хитроумные приемы книжных шпионов. Начальник, видно, тоже понял это, он велел ему срезать плотную ветку сосны и сказал: "Через контрольно-следовую полосу ты понесешь меня на себе. Будешь пятиться, заметая следы. Если зеленые фуражки нас обнаружат, они подумают, что прошел один. Надо, чтобы они не сразу поняли, в какую сторону шел нарушитель. Когда же восстановят след, то подумают, что человек пришел с той стороны, и пойдут от нас в противоположную сторону. Потом они, конечно, поймут свою ошибку, но мы будем уже далеко". Просто, зато надежно, как все простое. Да, начальник мудр, но нести его на себе, пятясь, да при этом еще и собственные следы заметать будет тяжело. Однако не начальнику же нести на себе подчиненного, хотя он вдвое сильнее.

Тревожила смутная догадка, беспокойство все время росло, и вдруг, с первым дуновением ветерка, мысль прояснилась. Советские пограничники увидят один след на вспаханной полосе. И этот след прихватит служебная собака, по нему она пойдет до конца. Значит, в опасный миг начальник может отделиться на каком-нибудь каменистом участке, где его собственный след не будет заметен. Пограничники найдут одного нарушителя и успокоятся. И, как знать, может быть, они найдут уже не человека, а труп? Возможно, и время перехода границы начальник рассчитал в согласии с действием зеленого шарика? Возможно, яд уже "просыпается", чтобы через несколько часов убить!..