Синяя трава - [22]

* * *

Вечером Линг пошла умыться к ручью. В темноте ничего не было видно, но она услышала тонкие всхлипывания за камнем.

– Кто это? – спросила Линг.

– Лариса.

– Ты плачешь что ли?

– Да. Хэнк хочет сплавиться вниз по реке. А я не хочу! Я боюсь, понимаешь? Это, по-моему, все равно, что на смерть идти. Что он упрямый такой?! Ладно бы я одна считала это безумием, ну, так ему все здесь сказали, и Рокотов сказал. А он…

Мне-то это за что? А, знаешь… Может, пусть себе один плывет, а я тут останусь?… Ну, а вы как? Собираетесь?

– Не знаю, я еще не спрашивала своих, – вздохнула китаянка.

– И не спрашивай. Если много народу не наберется, он здесь останется.

Лариса впервые приехала в Америку после второго курса ХГПУ, по студенческой программе Work and Travel. Работала в Нью-Йорке официанткой и к концу стажировки из английского выучила, главным образом, блюда из меню. Несмотря на языковой барьер, в Америке понравилось. Лариса приезжала по программе и в последующие два года. Затем она закончила факультет специальной педагогики и психологии. Больше возможности ездить по программе Work and Travel не было, и она стала искать другие варианты. Хотела поступить в магистратуру по своей специальности. Даже неплохо выучила английский, сдала языковой тест и другие необходимые экзамены.

Но если поступить в некоторые университеты у нее еще получилось, то стипендию ни одна программа не предоставила. А оплатить обучение самостоятельно Лариса была не в силах.

Через два года она кое-как скопила на полугодовые курсы английского в Хьюстоне и уже намеревалась остаться в США нелегально. Но делать этого не пришлось, потому что она встретила Хэнка.

Хэнк родился и вырос в небольшом городке на техасском берегу Мексиканского залива. После школы он поступил в университет в Эль-Пасо и там увлекся археологией и историей Мексики. Затем ему пришлось несколько лет работать на погашение кредита за учебу, а позднее Хэнк окончил магистратуру там же, в Эль-Пасо. Вскоре Хэнка вновь потянуло поближе к морю, и он нашел себе работу в музее археологии в Хьюстоне. Начиная с третьего курса, во время учебы и работы, Хэнк старался не упускать ни одной возможности принять участие в археологической экспедиции в Южную Америку, а особенно в Мексику.

Когда ему было тридцать, он продолжал спокойно работать в Хьюстоне и жить на съёмной квартире в многоквартирном доме. У украинки, которая снимала квартиру напротив, начались финансовые трудности, и она решила временно пустить к себе соседку. Русская девушка, которая приехала на шестимесячные курсы английского, прекрасно подходила на роль временной соседки.

Так Хэнк познакомился с Ларисой. Ему показалось странным, что девушка приехала на курсы английского, ведь она итак неплохо владела языком. Но она ему понравилась, и роман закрутился быстро. Через три месяца она уже почти полностью переехала к нему, а вскоре после окончания ее курсов они поженились. Свадьбу играли в Америке, а сейчас впервые летели в гости к родителям Ларисы.

Женщина понимала, что если бы она не уехала в Америку, то они бы не летели на этом самолете, и ни она, ни Хэнк не попали бы на эту дикую планету. Родители бы сейчас не сходили с ума от горя. Четвертый день… Наверное, их надежда еще не умерла. Однако нельзя предусмотреть все, и если уж они оказались на этой планете, надо учиться на ней жить. Женщина считала, что безопаснее в данный момент – остаться в поселке, со всеми. Но ее муж считал иначе, и она понятия не имела, как его можно переубедить.

* * *

Ицхак никогда не интересовался ни чисто спортивным, ни охотничьим оружием. Теперь вот мучился от осознания того факта, что любой дикарь в луках понимает больше него. Это было обидно. И совсем плохо, что среди пассажиров никто не увлекался стрельбой из лука. Конечно, как выглядит лук на картинке в учебнике истории или на спортивных соревнованиях, механик видел, но вживую – ни разу. Даже в музее.

С утра оружейник сходил с лесорубами в лес и спилил десяток подходящих, по его мнению, берёзок. Из них на месте напилил пятнадцать заготовок и до самого обеда таскал их в лагерь. Здравый смысл подсказывал, что большой лук нужно поставить на землю, чтобы не оттягивал левую руку, и уже с такого положения будет удобно стрелять. Понятно, что в таком варианте середина лука должна быть на уровне глаз, но тогда у высокого лучника инструмент мог достигать четырёх метров в высоту. Соответственно, столько же нужно тетивы, а её в наличии всего шесть метров. Приходится играть тем, что есть, хотя Путтер уже держал в уме тормозные торсики с самолёта. Получалось, что на два обещаных больших лука можно потратить примерно по два метра троса. Еще сто двадцать сантиметров пойдёт на маленький лук, а оставшиеся восемьдесят хотелось пустить на арбалет.

Одним лишь ножом, а топоры были всё время заняты, из ствола десятисантиметрового диаметра, умелец сделал полубрус. Затем убрал пару сантиметров с середины изделия с тем, чтобы эту палку было удобно держать левой рукой. Получилась выемка в два сантиметра. Углём красиво нарисовал дуги к концам бревна и ножом же удалил лишнее дерево. Пока строгал, всё всё на свете проклял – берёза очень плотное дерево. Правда, представив, что по правильному пришлось бы обрабатывать сухой лес, немного успокоился. Теперь у него был кривой брусок восемь на четыре сантиметра. Пружинить восьмисантиметровый кусок дерева не хотел. Пришлось, оставив центральную часть неизменной, по остальной длинне снять ещё пару сантиметров, а на самых концах даже больше. Теперь лук можно было слегка согнуть. Ещё час и два столика от кресел ушли на установку зажимов для тетивы. Потом минут десять шлифовал ручку. В первом приближении изделие готово.