Синяя спальня и другие рассказы - [40]

— О, Эмили…

— Ничего, — Эмили взяла ее за руку. — Ничего, все хорошо. Я здесь. Я никуда не уйду. Я здесь. Я побуду с тобой.

Пять минут спустя деревенскую тишину разорвал вой сирены. Карета «скорой помощи» с грохотом пронеслась по ухабистому проселку, свернула в ворота и прогремела по подъездной аллее. Эмили едва успела спуститься на первый этаж, а в дверь уже входили два крепких санитара с носилками и акушерка с докторским саквояжем. Она столкнулась с ними в холле.

— Мне кажется, нет времени везти ее в госпиталь.

— Сейчас посмотрим, — сказала медсестра. — Где она?

— Наверху. Первая дверь налево. Я постелила на кровати резиновую простыню и положила чистые полотенца.

— Умница, — коротко похвалила ее акушерка и зашагала вверх по лестнице. Санитары последовали за ней. Почти сразу за «скорой» подъехала еще машина, раздался скрип тормозов, треск гравия и из дверцы пулей выскочил врач.

Доктор Мередит был старым другом Эмили.

— Что случилось? — спросил он.

Она рассказала.

— Значит, роды начались на месяц раньше. Думаю, это из-за жары. — Он позволил себе сдержанно улыбнуться.

— Это плохо, или все будет в порядке?

— Сейчас узнаем, — он направился к лестнице.

— А что мне делать? — спросила Эмили.

Он остановился и обернулся, глядя на нее. На его лице было выражение, которого Эмили никогда раньше не видела. Доктор сказал:

— По-моему, ты и так сделала все, что могла. Твоя мама могла бы тобой гордиться. А сейчас пойди отдохни. Отправляйся в сад, расположись на солнышке. Как только появятся новости, я тебе сообщу.

Твоя мама могла бы тобой гордиться. Она миновала гостиную и вышла через застекленные двери на террасу. Уселась на верхнюю ступеньку небольшой лестницы, спускавшейся на газон. Внезапно на нее навалилась страшная усталость. Эмили обхватила руками колени и уперлась в них подбородком. Твоя мама могла бы тобой гордиться. Она подумала о маме. Странно, но воспоминания не вызывали в ее душе прежней боли. Всепоглощающее желание вернуть мать назад больше не довлело над ней. Она прислушалась к своим ощущениям. Возможно, ты так остро нуждаешься в других людях только тогда, когда никто не нуждается в тебе.

Она все еще сидела там, размышляя над своим открытием, когда полчаса спустя доктор Мередит сошел вниз, разыскивая ее. Она услышала его шаги по плитам террасы и обернулась: доктор как раз проходил через застекленные двери. Он был без пиджака, рукава рубахи закатаны по локоть. Медленно он подошел к Эмили и присел рядом с ней.

— У тебя родилась сестричка, — сказал доктор. — Здоровенькая, весит шесть с половиной фунтов.

— А Стефани?

— Немного устала, но все равно цветет. Образец идеальной матери.

Эмили почувствовала, как ее лицо расплывается в улыбке, но одновременно в горле встал ком, а на глаза навернулись слезы. Доктор Мередит, не говоря ни слова, протянул ей свой белый носовой платок, и Эмили сняла очки, вытерла глаза и высморкалась.

— А папа знает?

— Да. Я только что говорил с ним по телефону. Он сейчас же выезжает домой. Будет тут к полуночи. «Скорая» вернулась в больницу, но акушерка останется у вас до утра.

— А когда мне можно увидеть малышку?

— Прямо сейчас, если хочешь. Но только на минуту.

Эмили встала.

— Очень хочу, — сказала она.

Они вернулись в дом. Наверху акушерка, вся подтянутая, деловитая, протянула Эмили марлевую маску, которую нужно было надеть на лицо.

— На всякий случай, — коротко заметила она. — Все — таки ребенок родился преждевременно, и мы не можем подвергать его никакому риску.

Эмили, ничуть не обидевшись, надела маску. Доктор Мередит провел ее в синюю спальню. Там на просторной кровати, опираясь спиной о подушки, сидела Стефани. А у нее на руках, завернутый в одеяльце, из которого выглядывала только макушка с волосиками того же цвета, что у матери, лежал младенец. Новый человек. Ее сестра.

Эмили наклонилась и щекой прижалась к щеке Стефани. Из-за маски она не могла ее поцеловать, но Стефани поцеловала Эмили. Былая натянутость между ними исчезла. Они больше не смущались в обществе друг друга, и Эмили поняла, что так будет и впредь. Она заглянула в личико ребенка. Потом мечтательно произнесла:

— Она у нас красавица.

— Мы родили ее вместе, — сонным голосом откликнулась Стефани. — Мне кажется, она настолько же твоя, насколько моя.

— Ты действовала как настоящая медсестра, Эмили, — вступила в разговор акушерка. — Даже я не справилась бы лучше.

Стефани сказала:

— Мы теперь семья.

— Ты именно этого хотела?

— Да, больше всего.

Семья. Она изменилась, стала другой, но другое тоже может быть хорошим. Проводив доктора и проследив, как его машина скрылась за поворотом, Эмили не сразу вернулась в дом. Темнело, сад погружался в сумерки, источая сладкий аромат после долгого жаркого дня. На сапфировом небе зажглась первая звездочка. Дивный вечер! Отличный момент для начала новой жизни. Отличный момент, чтобы начать взрослеть.

Эмили почувствовала, что очень устала. Она сняла очки и потерла глаза. Потом задумчиво повертела очки в руках. Возможно, контактные линзы — не такая уж плохая идея. Если Стефани смогла родить ребенка, Эмили уж точно сможет привыкнуть к линзам.