Синяя кровь - [4]

— З-с-снаеш-шь, — после долгого и упорного молчания со стороны нового знакомого я решила взять инициативу в свои лапы, — тебе вс-с-сё-таки лучш-ш-ше переждать-с дождь где-нибудь не под открытым небом-с…

— Где, например? — безучастно спросил эльф.

— Как тебе этот уютный домик-с? — с сарказмом прошипела я, поведя крылом влево. Эльф посмотрел в указанном направлении, и на его лице отобразилась смесь презрения и брезгливости. Будь я на его месте — тоже бы скривилась: затерянная среди елей, скособочившаяся, поросшая мхом и мелкими растениями избушка.

— Ну? — с ожиданием вопросила я. — Как тебе мой дом?

— Что?! — воскликнул эльф, повернувшись ко мне всем корпусом. Ну, наконец-то нормальные эмоции… Впрочем, не знала бы сама, что здесь живу, — точно бы не поверила. Но факт остается фактом.

— Прош-ш-шу…, - шутливо склонила голову я.

— Я не терплю издевательств! — процедил он, отворачиваясь от меня и собираясь возобновить ход.

— По-твоему, я из-с-сдеваюс-сь? — я сузила глаза и выпрямилась. — Я, в чьих-х жилах-х течет кров-фь дракона?!

Эльф, уже сделавший шаг вперед, обернулся и посмотрел на меня.

— И как же ты там помещаешься, великий дракон? — ядовито поинтересовался он. Я ледяно отрезала:

— Не т-с-воего ума дело. Ес-с-сли хочеш-шь превратитьс-ся в одну больш-ш-шую лужу — пожалуйс-с-ста, у меня нет-с намерений приглаш-ш-шать дважды.

Он секунду помедлил, а потом отправился в сторону потемневшей от времени постройки. Я проследила взглядом, как бесшумно ступает его нога среди зарослей багульника, бальзамина-недотроги, белоцвета, как он встает перед мшистой дверью и скептически взглядывает на меня.

— Иди…, - прошипела я, складывая крылья по бокам. Он пожал плечами и молча двинулся вперед, толкая дверь и занося ногу над порогом. Одновременно с этим я втянула свежего воздуха в легкие, выгнула шею, и он уже не увидел… Ну, и пусть — свидетелей меньше будет.

— С потолка не капает? — осведомилась я, заходя в темный дом, освещенный лишь тусклым светом единственного оконца рядом с дверью. Эльф промолчал, оглядывая помещение, а потом вздрогнул и резко повернулся, выставив вперед невесть откуда взявшийся кинжал. Хотя почему невесть откуда? Всё оттуда же. Из плаща. И опять заговоренный. Везет мне сегодня на магические вещички!

Я проигнорировала направленное на меня оружие и аккуратно обогнула эльфа.

— Располагайся в этом доме, пусть защитит тебя он кровом…, - нараспев говорила я стандартные древние слова хозяина, одновременно копошась в старом полуразваленном сундуке и выискивая подходящую одежду, — пусть очаг тебя согреет, для тебя открыты будут двери… Слушай, хватит тыкать в меня своим кинжалом! Никакого уважения!

Я в конце концов выискала нужное мне платье и сердито оглянулась на гостя. Но тот по-прежнему упорно поводил лезвием перед моим носом.

— Какой Вас пёс укусил, милостивый сударь? — вежливо поинтересовалась я, сужая глаза и небрежно отмахиваясь от назойливо лезущего в глаза локона. Эльф заметно опешил, что дало ему возможность повнимательнее приглядеться ко мне.

— Это ты, дракон?!

Я со смешком ответила:

— С утра была.

Да. Была. А теперь я в образе нагой человеческой девушки с копной темно-каштановых кудрей. От дракона остались только глаза — ярко-карие, почти красные (огненные, если лучше выразиться), с желтой короной вокруг зрачка — да и те несколько преобразились, потемнев и округлив зеницу.

— Но…, - он окончательно растерялся, — разве драконы оборачиваются? Разве они имеют вторую ипостась?

— Конечно, — фыркнула я, одновременно натягивая на себя свободный балахон из некрашеного льна, — но только до тех пор, пока дракон не войдет в старший возраст. Тогда он уже не сможет превращаться в человека, всегда пребывая в истинном обличье.

У эльфа был настолько оторопелый вид, что я невольно улыбнулась:

— Сразу видно, что ты весьма молод и ещё многого не знаешь…

Он нахмурился.

— Меня слишком поздно выпустили из Леса, лишь поэтому я этого не знал.

Я приподняла бровь, принимая к сведению информацию, и направилась к переделанной мною в камин печке. Несколько слов над потухшими углями и взмах рукой — и вот огонь весело трепещет, с охотой принимая подкладываемые березовые поленья.

— Да ты садись, — всё ещё глядя в танцующее пламя, сказала я. Люблю огонь. Ласковый, податливый — он может спокойно потрескивать, даря тепло, а свирепый и неистовый — выжигать всё вокруг. Первый мне нравится больше, хотя я с успехом могу воспользоваться и тем, и другим. Я встала, повернулась к эльфу и заметила, как на лице его борются противоречивые чувства: с одной стороны он хотел вернуть маску холодности, с другой стороны он слишком много сказал, чтобы это сделать. В конце концов он определился с выбором и сел на удачно подвернувшийся единственный стул. А я-то его на растопку хотела отправить за ненадобностью, а теперь он служит опорой заду высокородного…

— Можешь называть меня просто Инцеей, — я пошла к сундуку и захлопнула крышку. — А то называть меня полным именем — так язык сломать несложно.

— Эман.

— Ты бы плащ снял, Эман, — усмехнулась я, кивнув на растекающуюся по деревянному полу лужу. Эльф удивленно глянул себе под ноги и невольно их приподнял.