Синтетический солдат - [60]

Я даже притормозил, потому что вспомнил о дополнительных мерах пропускного характера, принимаемых в местах постоянной дислокации частей спецназа ГРУ. Если раньше, как во всех военных городках, на территорию бригады можно было попасть, просто проехав по дороге и кивнув солдату, поднимающему тебе шлагбаум, даже не спросив разрешения дежурного по части, то в последние годы пропускной режим стал серьезным. Связано это с тем, что спецназ ГРУ доставил на Кавказе много неприятностей бандитам, и они время от времени пытаются мстить. Случаи уже были. Сейчас посторонний человек не сможет ни к штабу, ни к казармам приблизиться. И даже я, командир батальона, не смогу просто так провести с собой постороннего человека. Пусть и бывшего офицера нашей бригады, но в настоящий момент постороннего.

– Да, проблемы возникнуть могут, – согласился я. – И обязательно возникнут.

Система охраны состоит из двух уровней. Внешний, в который входят складские помещения, учебные и спортивные площадки, плацы, специальные полосы препятствий с многочисленными тренажерами, столовая и, за отдельным забором, кинологическая служба. Внутренний уровень состоит из солдатских казарм, штабных помещений и учебных классов. Если первый уровень охраны более-менее проходимый для бывшего офицера бригады, то для второго придется заказывать отдельный пропуск в штабе бригады. Много беготни и возни.

– Знаешь что, давай я тебя проведу в кинологическую службу. Там или подождешь, или я, свои батальонные дела проверив, к тебе заявлюсь. Можешь и поспать. Это лучше всего будет.

– А что у тебя за батальонные дела? Ты же в отпуске.

– Я и на том свете комбатом останусь. В отпуске или не в отпуске, далеко или рядом, а душа за батальон всегда болит, – сказал я строго и нравоучительно, почти высокопарно, как никогда не говорил. Но такие слова должны до него дойти.

– Спать мне что-то не очень хочется. Давай лучше делом займемся. Что там на жестком диске у майора? Есть что интересное? Ты же, как я понимаю, уже поинтересовался?

– Мельком. Гости из Украины в соседней комнате мешали. Все поговорить хотели. Жить всем хочется, а эти парни, как я понимаю, другим возможности на жизнь оставлять не привыкли и потому о своей сильно волновались. Поговорить рвались. Я объяснил им разницу между боевым офицером и уголовником. Может быть, поняли, может быть, не поняли. Но счастливы, что я их даже в таком виде отпустил. А интересное, конечно, есть. Я всего посмотреть не успел. В основном фотографии смотрел. Там, кстати, сотрудники ФСО хорошо представлены. Как раз те, кто с президентом работает. Личная охрана. Похоже, «Химера» именно на них покушалась.

– Я тебе это и говорил. Сначала подменят охрану, потом подменят президента.

На выезде из города нас все же остановили на посту ДПС. Но документы на машину были в порядке. Правила скоростного режима движения в пределах городской черты я нарушал строго в пределах допустимой нормы^[21]. И придраться было не к чему.

– Куда следуете, товарищ подполковник? – спросил старший лейтенант со щегольскими опереточными усиками, будто бы приклеенными.

– В бригаду, сынок. Буду свой батальон по тревоге поднимать. Скоро мимо тебя бегом пробежим. Постарайся нас не останавливать.

Старлей улыбнулся и козырнул:

– Счастливо доехать. Пожалейте солдат, утро холодное…

– Тем более бегать надо, чтобы не замерзнуть. – Я козырнул в ответ и сел за руль.

В машину инспектор ДПС даже не заглянул, и подозрений в ограблении компьютерного салона у него не возникло.

За городом я поехал уже быстрее, хотя дорога была достаточно скользкой, но переднеприводная «Киа Церато» Лаврушкина дорогу чувствовала не намного хуже моего тяжелого полноприводного «Ренглера» и уверенно цеплялась колесами за дорожное полотно. Более того, «Церато» с повышением скорости начинала прижиматься к дороге, тогда как джип «Ренглер», имея громадный клиренс^[22]и принимая ветер снизу, начинал слегка «рыскать» по дороге, приподнимался и терял управляемость. Это и понятно, «Ренглер», как танк, рожден для бездорожья и проедет там, где «Церато» даже на буксире протащить будет невозможно.

Ехал я быстро, дорога была пустынной, биксеноновые фары светили лучше моих галогенных, так что до бригадного городка добрались мы быстро. На шлагбауме как раз стоял постовой из моего батальона. Солдат радостно заулыбался, отдавая честь, и без разговоров поднял шлагбаум, пропуская машину, хотя знал, наверное, что я обычно езжу на другой. Выговаривать за это я ему не стал. Каждому приятно, когда радуются при его появлении. Комбаты в этом исключения не составляют. Тем более я знал отношение солдат к себе и всегда старался отвечать им тем же.

Оставлять машину около проходной будки кинологической службы, где обычно ставил свою машину капитан Лаврушкин, я не стал. Но очень обрадовался, что здесь уже стоял мой «Ренглер». Значит, и сам Павел Петрович должен быть в питомнике.

– Лаврушкина мне позови, пожалуйста, – попросил я Чукабарова. – Думаю, уже можно обратный обмен машинами совершать. Свой ноутбук забери сразу. Я здесь подожду.

Владимир Николаевич кивнул, забрал ноутбук с заднего сиденья и собрался было в будку войти, но с крыльца обернулся: