Синтаксис любви - [7]

К сказанному остается добавить, что 1-я Логика в своем стремлении абсолютизировать самое себя отнюдь не одинока. Это свойство Первой функции вообще:

1-я Воля видит в Абсолюте бессознательное, слепое волевое начало (Шопенгауэр, Гартман, Кьеркегор и т. д.), а вечностью награждает исключительно человеческий “дух”, волю.

1-я Физика исповедует откровенное идолопоклонство, т. е. обожествляет вещество во всех его видах, и бессмертие представляет себе вполне по-плотски, наподобие раннехристианской концепции грядущего Воскресения во плоти.

1-я Эмоция отождествляет Божество с наивысшим и ярчайшим переживанием (“Бог есть любовь” 1 Ио.4.8.) и только “душу”, сердечную суть в себе оставляет жить за гробом.

* * *

К старости Первая функция делается еще избыточнее:1-я Эмоция становится еще крикливее, 1-я Воля тираничнее, 1-я Физика — прижимистее, 1-я Логика — догматичнее. И происходит это оттого, что разрушения личности, производимые неумолимым временем, под старость заставляют человека еще надежнее крепить в себе то, что и прежде служило ему главным подспорьем.

Первая функция — опора личности, фундамент, на котором держится колеблемое всеми ветрами бунгало человеческой психики. Однако в этой сверхмощи и крепости Первой заложен скрытый и опасный изъян. Она не гибка. Поэтому удары по Первой весьма болезненны и незначительные разрушения ее, вносимые быстротекущей жизнью (скажем, болезни и увечья для 1-й Физики), доводят человека порой до сумасшествия и самоубийства.

И натура людская, видимо, сознает, точнее, “подсознает” опасное отсутствие гибкости в Первой функции, так как, несмотря на самоуверенность Первой, она обычно не торопится в сомнительной ситуации подвергать себя испытаниям, чтобы мы не имели в виду под испытанием: драку или диспут.

Будем до конца искренни: Первая функция — это наш дар самим себе. Она эгоистична, хотя само слово “эгоизм” обычно употребляется лишь по отношению к 1-й Физике. Поэтому если кому-то что-то перепадает от Первой, то, во-первых, происходит это всегда “от щедрот”, от избытка результата, добытого в одиночку, а, во-вторых, не в силу внутренней потребности самой Первой, но под давлением нижестоящих процессионных функций.

Заключая на этом рассказ о Первой функции, необходимо признать, что эгоизм, монологичность, ранимость, жестокость и грубоватость Первой делают ее пусть самой значительной и яркой, но не самой лучшей стороной человеческой натуры.

ВТОРАЯ ФУНКЦИЯ

Вторая функция НОРМАТИВНА. И как всякая норма, она с трудом поддается описанию. Вряд ли более двух слов найдет человек, взявшись рассказывать о своем здоровье, если оно нормально: краски, эпитеты, образы находятся лишь тогда, когда возникает нужда перечислять болячки. Так и со Второй функцией, она плохо поддается описанию, и как хорошее здоровье, ее не чувствуешь.

Если Первую функцию лучше всего сравнить с молотом, то Вторую с рекой. Она так же сильна. Но кроме силы, обладает неведомыми для Первой качествами: широтой, богатством, естественностью и гибкостью. Источник всех этих достоинств заключается в том, что у Второй сила сопрягается с процессионностью, т. е. это сила, заряженная на постоянный диалог, постоянное взаимодействие. Возвращаясь к сравнению Первой и Второй, можно сказать, что если Первая — наш дар самим себе, то Вторая — наш дар другим. Поэтому именно Вторая функция является лучшей стороной человека.

Впрочем, процессионность не монополия Второй. Настоящая монополия, или главная примета ее, — действие, безукоризненно адекватное ситуации, без избытка и без скудности, эталонность поведения. Вспоминается рассказ одного кинорежиссера об актрисе, которая вынуждена была за один день отсняться в двадцати дублях, и каждый раз слезы на ее глазах навертывались именно тогда, когда нужно было, и их было столько, сколько нужно. Так действовать может только 2-я Эмоция.

Вторая функция чрезвычайно богата оттенками и обладает громадным диапазоном. Чтобы не ходить далеко, приведу пример на ту же 2-ю Эмоцию: один исследователь подсчитал, что Толстой описал 85 оттенков выражения глаз и 97 оттенков улыбки. Способность видеть и передавать такое богатство не просто наблюдательность — это специальный психологический настрой индивидуума.

* * *

Еще одно свойство Второй функции, обусловленное процессионностью: полнота реализации ее возможна лишь при наличии партнера, аудитории. Это свойство трудно подсмотреть, но одна женщина со 2-й Эмоцией признавалась мне, что, хотя жизненные обстоятельства к тому принуждали, ей — одной — даже плакалось как-то не в охотку.

Сочетание силы и процессионности Второй функции наделяет ее таким необычайно ценным качеством, как жалость. Вообще-то, жалость не монополия Второй, а один из аспектов процессионности. Специфика жалости Второй заключается именно в том, что жалеет она с позиции силы, уверенности и опыта богато одаренной стороны человеческой натуры. Скажем, нет ничего лучше для больных, инвалидов, престарелых, как оказаться под опекой 2-й Физики. Неустанность ее сострадания, постоянная забота, точность, быстрота и осторожность движений в состоянии обеспечить максимальный комфорт всякому немощному человеку.