Синтаксис любви - [6]

* * *

Первая — молот, одинаково пригодный и для разрушения, и для созидания. Однако это именно молот со всеми вытекающими из данного обстоятельства удобствами и неудобствами, молот кузнеца, а не молоточек ювелира. Изделия, им сотворенные, тонкостью отделки не отличаются, они грубоваты, просты и ориентированы более на надежность, чем на красоту.

* * *

Наиболее сильной стороне своей натуры человек обычно придает статус инструмента высшей достоверности. Поэтому еще один ракурс Первой функции — превосходство с точки зрения теории познания. По гносеологическому признаку Первая четко делит человечество на четыре неравные части: сенсуалистов (1-я Физика), волюнтаристов (1-я Воля), мистиков (1-я Эмоция), рационалистов (1-я Логика). Сенсуалисты верят только опыту, мистики — только переживаниям, волюнтаристы — только личной энергии, рационалисты — только логике.

Иллюзия абсолютной достоверности добываемых с помощью Первой знаний, кроме всего прочего, хорошо объясняет такое удивительное для нашего просвещенного века явление, как массовое увлечение магией, астрологией и тому подобными суевериями. Ларчик открывается просто: всю эту массу верующих в мистику составляют эмоционалы. Поэтому рационалисты могут и далее хоть на голове ходить, доказывая несостоятельность суеверий. Бесполезно. Для 1-й Эмоции черная кошка на дороге всегда будет достоверней всех доводов рассудка.

* * *

Первая функция — важнейший и наиболее достоверный инструмент восприятия окружающего мира, через призму которого человек всегда начинает анализ открывающейся перед ним картины. Вспоминается в этой связи очаровательный анекдот из серии анекдотов о поручике Ржевском: ”Гуляют поручик и дама вдоль пруда, в котором плавают лебеди.

Дама (восторженно):”Поручик, а вам не хотелось бы стать лебедем?” Поручик: ”Голым задом? В холодную воду? Нет, увольте-с!”

Думаю, читатель уже догадался, какая у кого в этом анекдоте Первая функция. Конечно же, именно 1-я Эмоция дамы окрасила в эмоциональные романтические тона открывающуюся перед ней картину, тогда как 1-я Физика поручика сделала ту же картину исключительно физиологической по восприятию.

Вероятно, со временем, когда оба воспользуются для анализа окружающей среды другими фунциями, позиции героев анекдота сблизятся: дама кожей ощутит всю неуютность сидения в холодной воде, а поручик оценит красоту пейзажа. Но поначалу взгляд их на мир будет непременно отличным и непременно производным от Первых функций.

* * *

Первая функция именно из-за своей избыточности является той главной силой, которую сам человек ощущает в себе наиболее отчетливо, слышит в себе ее могучее дыхание. Например, как-то встретились Михаил Чехов и Вахтангов, и по ходу разговора оба они, и великий актер, и великий режиссер “должны были признаться друг другу, что нам знакома возникающая в нас временами непонятная сила. У меня (Чехова) — во время игры на сцене, у него (Вахтангова) — в повседневной жизни. Сила эта давала мне власть над публикой, ему — над людьми, окружавшими его.”

Чехов и Вахтангов не дали имен тем силам, что ощущали в себе, но теперь, с учетом особой природы Первой функции, мы можем их назвать. Конечно, у Михаила Чехова была 1-я Эмоция, и именно она обусловила как выбор актерской профессии, так и ту власть, что он имел над публикой, власть эмоциональной диктатуры. У Вахтангова же была обязательная для большого режиссера 1-я Воля — сила, позволяющая держать в узде актеров и вообще окружающих.

Хотя человек обычно тешит, холит и лелеет свою Первую функцию, его, а особенно людей окружающих, не оставляет ощущение какого-то неблагополучия и даже уродства Первой функции. И проистекает это ощущение от ее избыточности. Как писал Шекспир:

“…сладчайший мед

Нам от избытка сладости противен,

Излишеством он портит аппетит.”

Так и с Первой функцией. Ёе избыточность отдает патологией, и тем отравляет человеку радость любования самой мощной стороной своей натуры.

* * *

Покажется странным, но даже фундаментальнейшие религиозные представления о том. что есть Бог в своем существе и в чем состоит бессмертие человека — формируется под непосредственным воздействием Первой функции.

Религиозны все, но каждый религиозен по-своему. Религиозна бывает даже 1-я Логика, но ее вера не имеет ничего общего с мистическим идолопоклонством народной веры. Суть религии 1-й Логики заключается в абсолютизации самой себя — ума.

1-я Логика, в свойственной себе манере озирая и систематизируя окружающий мир. находит его настолько разумно устроенным, математически выверенным, что скоро приходит к выводу о наличии некого высшего Творца, первым и практически единственным свойством которого является Разум. От Анаксагора до Эйнштейна, любой обладатель 1-й Логики, взяв на себя труд обдумать проблему первоисточника всего сущего, волей-неволей приходит к автопортретной религии, в которой Божество, создатель и мотор вселенной, мыслится исключительно как Ум (Нус — древнегреческой философии) и другими атрибутами практически не обладает.

В согласии с такой теологией трансформируется и представление о бессмертии человека. Исходя из своей шкалы ценностей, 1-я Логика только ум считает достойным вечности и соответственно этому представлению моделирует картину загробного царства. Конструкции наподобие теории “ноосферы” Шардена-Вернадского, согласно которой над землей клубится прозрачная оболочка, составленная из идеальных, очищенных от всякой примеси, бессмертных человеческих умов — прямое отражение такого моделирования.