Синьора да Винчи - [55]
— И на весь вечер, — подтвердил он.
— Ах, Леонардо!..
Мои глаза наполнились слезами, но сын предусмотрительно открыл двери и предложил:
— Давай войдем.
Я вначале повесила на витрину аптеки табличку «Закрыто» и только потом обернулась к сыну. Он разглядывал стол, на котором я разложила красители для продажи.
— Четыре лиры за унцию лазурита. Цена разумная.
— Поднимемся наверх, — сказала я. — Подальше от посторонних глаз.
Леонардо пошел за мной, успев по пути окинуть беглым взглядом и кладовую.
— Скорей же, — поторопила я его.
В гостиной я немедленно заключила его в объятия, а он стиснул меня в своих с неменьшей пылкостью. Несколько минут мы просто стояли и рыдали от радости и облегчения, не в состоянии вымолвить ни слова. Наконец, разняв руки, мы вгляделись в заплаканные лица друг друга и засмеялись.
— Сядем-ка, — пригласила я.
— Не хочу. Я хочу походить и посмотреть, как ты все здесь устроила. Просто на диво! — Леонардо стал разглядывать книги, шпалеры, мебель, знакомые ему еще с детства. — Твоя аптека — настоящее чудо! Все в ней соразмерно, и цвета ты подобрала удачно… А на себя полюбуйся! Ты теперь мужчина хоть куда! — Он расхохотался. — Но как же тебе это удалось?
— У меня свои тайны, — подначила его я, — а у тебя, наверное, тоже свои имеются.
— Еще чего! — отшутился Леонардо. — Скрывать от мамочки!
— Пойдем, там повыше тоже есть на что посмотреть.
Мы стали подниматься на третий этаж.
— Как там дедушка?
— Молодцом… хотя очень одинок. Сначала уехал ты, потом я… На нас в деревне и без того косо смотрели, а теперь у него там и вовсе никого не осталось. Пишет, что хочет отправиться в путешествие.
— Неужели? А куда?
— На Восток. В Индию.
Леонардо мечтательно вздохнул, запрокинув голову:
— Индия…
— Он пишет, что, кажется, нашелся покупатель на два самых ценных его манускрипта. На деньги с их продажи он может, не мелочась, уехать хоть на край света.
Лицо сына озарилось радостью с легкой примесью зависти.
— Когда-нибудь я тоже побываю на Востоке, — сказал он.
Мы лишь на минуту задержались на третьем этаже, заглянув в мою спальню и кухню. Думаю, Леонардо заранее угадал, что ждет его этажом выше. Когда мы остановились перед запертой дверцей, он с лукавым видом подзадорил меня:
— Ну же, мамочка!
Я отперла дверь и вошла в лабораторию. Леонардо за моей спиной потрясенно охнул и тут же смолк. Я обернулась — он стоял, прикрыв глаза и прижав пальцы к переносице.
— Это очень опасно, — наконец вымолвил он.
— Не более опасно, чем притворяться мужчиной.
— Не скажи.
— Значит, ты не одобряешь?
— Я не одобряю?! Что ты, мамочка! Я просто поражен! Убит на месте! — Его взгляд скользил по комнате, по столам, уставленным склянками, мензурками, дистилляторами и узкогорлыми колбами. В углу ровно и непрерывно пылал алхимический горн. — Я так тебя люблю, — признался Леонардо. — Ты совершила все это ради меня. Поставила на карту все, лишь бы быть рядом со мной.
Я увидела, что он вот-вот расплачется от избытка чувств, и улыбнулась:
— Ты стоишь такой жертвы, Леонардо.
— Клянусь, — тихо рассмеялся он, — нас обоих когда-нибудь сожгут на костре за ересь.
— Какая может быть у тебя ересь? — удивилась я. — Тебе только семнадцать лет…
Он отчего-то засмущался и не ответил.
— Ладно, соберу-ка я нам кое-какой ужин, — предложила я, — возьмем тележку, мула…
— Неужели старика Ксенофонта?
— Его самого. Он тебе обрадуется, вот увидишь. И пойдем с тобой за реку. Там, среди холмов, ты и признаешься своей мамочке, какие злоключения ты задумал навлечь на ее голову.
— Как хорошо, что ты приехала, — сказал Леонардо.
Шагая по городским улицам и ведя за собой мула, мы с Леонардо болтали без умолку с той же непринужденностью, к какой привыкли с самого его детства, словно не расставались ни на день.
Леонардо невероятно забавляло то, что Ксенофонт и вправду признал его. Он трепал мула по морде и обращался к нему как к старому приятелю. Я совсем запамятовала, до чего мой сын любит лошадей, даже таких завалящих, как этот, и теперь любовалась на то, как внимательно он всматривается в дряхлое животное, словно изучая его заново: то склонит голову набок, то отойдет немного, будто бы пытаясь удержать в памяти его образ для дальнейшей работы.
Примолкли мы ненадолго, лишь когда приблизились к деловому кварталу, примыкавшему с северной стороны к дворцу Синьории. Мы оба знали, что в его окрестностях — надо сказать, весьма престижных — находится дом Пьеро да Винчи.
Едва мы миновали дворец, я задала Леонардо неизбежный вопрос:
— Ты часто видишься с отцом?
— Не вижусь вовсе, — нарочито легковесно ответил он, показывая тем самым, что ничуть не страдает от отцовского небрежения.
— Он познакомил тебя с новой женой?
— С Франческой? Нет, но поговаривают, что она хорошенькая, как Альбиера, и точно такая же бесплодная.
— Наверное, Пьеро сейчас нелегко, — осторожно проронила я, стараясь не выказать своих истинных чувств. — Потерять за год отца и жену…
Я не стала продолжать, зная о более чем прохладном отношении Антонио к своему внуку. Правда, и тот сполна платил ему отчуждением.
— Как поживает дядюшка? — с искренним интересом осведомился Леонардо.
Они встретились в Ницце — венгерский граф, одержимый желанием отомстить злодею, чуть не сделавшему его калекой и похитившему возлюбленную, и юная русская княжна, безнадежно влюбленная в женатого человека. Презрев светские приличия, они решают вместе отправиться в опасное путешествие, преследуя каждый свои цели и не ведая, что от судьбы не убежать. А их судьба — быть вместе.
Она узнала его. Лицо этого человека невозможно забыть. Кьяра поклялась, что отомстит за сестру. Негодяй получит свое. Вот только… Сердце подсказывает, что душа его чиста. А сердце никогда ее не обманывало…
В библиотеке Кембриджского университета историк Клер Донован находит старинный дневник с шифрованными записями. Ей удается подобрать ключ к шифру, и она узнает, что дневник принадлежал женщине-врачу Анне Девлин, которая лечила придворных английского короля Карла Второго в тот самый период, когда в Лондоне произошла серия загадочных убийств. Жестокий убийца, имя которого так и осталось неизвестным, вырезал на телах жертв непонятные символы. Клер загорается идеей расшифровать дневник и раскрыть загадку давно забытых преступлений…Впервые на русском языке! От автора бестселлера «Письмо Россетти».
Горем и бедой обернулось Марине Мнишек восхождение на русский престол. Ее прекрасный супруг Димитрий, который ради ее прекрасных глаз готов был покорить и бросить к ее ногам огромную страну, убит дикими московитами как злодей и самозванец. Теми самыми, которые только что клялись ему в верности и преданности… Что ждет теперь новую русскую царицу, которая венчалась на царство даже раньше своего мужа? Кто она — бедная гонимая самозванка? Или все-таки царица, которой не хватает лишь престола и… любви?..Ранее роман «Пани царица» выходил под названием «Престол для прекрасной самозванки».
Солейс Фариндейл сразу обратила внимание на нового обитателя отцовского замка — высокого и красивого сокольничего, и была готова подарить ему свою любовь, позабыв об осторожности. Нежная, наивная Солейс! Логан Грей — ее заклятый враг, он намерен убить отца девушки и завладеть замком.
Гробница Неизвестной Царицы в Египте многие годы не давала покоя археологам. Проникнуть в нее можно было лишь при помощи креста жизни Анх и Кольца, принадлежавшего древним атлантам.Эксперт по историческим драгоценностям Альдо Морозини, случайно став обладателем легендарного Кольца, отправляется по делам в страну пирамид, где встречает своего друга, археолога Адальбера Видаль-Пеликорна. Им предстоит пережить немало трагических испытаний, прежде чем они смогут воочию убедиться в том, что Неизвестная Царица - это вовсе не мумия...
Джулия и Ричард с самого детства живут в поместье Вайдекр. Джулия — дочь умершего владельца поместья и единственная наследница. Больше всего на свете она любит своего кузена Ричарда, ее близкого друга и товарища по играм. Она прощает ему любые прегрешения, не желает замечать очевидное — как жесток он к ней, как часто предает ее. Джулии неведома подлинная история их рождения, окутанная ужасной тайной. Однако в своих снах она видит события, которые происходили не с ней и которые еще только должны произойти, и подозревает, что унаследовала дар предвидения от своей тетки Беатрис, убитой в поместье много лет назад…
Слава искусного садовника Джона Традесканта гремит по всей Англии семнадцатого века. Но бесценным слугой его делают не мастерство и безупречный вкус, а честность и бесконечная преданность своему господину. Будучи доверенным лицом сэра Роберта Сесила, советника короля Якова I, Традескант становится свидетелем того, как делается история — от Порохового заговора до восхождения на престол короля Карла I и возрастающей враждебности между парламентом и двором.Вскоре таланты садовника привлекают внимание самого могущественного человека в стране — неотразимого герцога Бекингема, любовника короля Карла I.
Когда приспешники короля Генриха VIII поджигают монастырь, в котором Элис счастливо жила последние несколько лет, девушке удается сбежать от мародеров и убийц. Не зная, где спрятаться бывшей монахине во время религиозных гонений, она вынуждена вернуться к своей приемной матери Море, местной знахарке. Мора обучает ее своему ремеслу, и вскоре Элис становится ее помощницей. Однако она перенимает от приемной матери не только знания трав и снадобий, но и умение использовать темные силы колдовства. После того как ей удается вылечить лорда Хью, хозяина всей округи, он оставляет ее в своем замке.
После смерти своей третьей жены король Англии Генрих VIII снова намерен жениться — на принцессе Анне Клевской, портрет которой ему очень понравился. Однако прибывшая в Англию невеста оказывается совсем не такой привлекательной, как на портрете, и вызывает у него скорее отвращение. Брак все-таки заключен, и для молодой королевы начинается время тяжелых испытаний. Она ни на минуту не забывает о печальной судьбе своих предшественниц и вынуждена противостоять попыткам мужа избавиться от нее. Да и в своем окружении она не находит поддержки.