Синьора да Винчи - [147]
— Кто тут так шумит? — послышался незнакомый мужской голос.
Сквозь витринное стекло я увидела повзрослевшего Бенито с младенцем на руках и двенадцатилетнего мальчугана рядом с ним. Леонардо обнялся с гостем. Папенька вопросительно посмотрел на меня.
— Наши соседи, — пояснила я. — Очень хорошие люди. Пойдем, пусть Леонардо нас представит.
Бенито помог нам разгрузить поклажу и перетаскать ее в дом. Его миловидная жена Елена мигом сбегала за ведром и тряпками и принялась намывать полки и прилавок, так что с наступлением сумерек мы с папенькой и Марчелло — общительным пареньком, засыпавшим нас тысячей вопросов — успели расставить кое-какие горшки и банки на привычные места. Леонардо самолично перенес ящики с драгоценными книгами на второй этаж, в гостиную.
Вечером соседи пообещали назавтра вернуться и оказать нам помощь, какая только потребуется. Незадолго до того, когда Леонардо представлял нас Бенито как своих мать и дедушку, я прочитала по глазам своего бывшего приятеля, что он угадал правду. Может быть, он единственный из всех, кто видел меня в мужском обличье, знал меня с самого начала. Во всяком случае, виду он не подал и посмотрел на меня не с хитроватой заговорщицкой ухмылкой, а учтиво улыбнулся, показывая, что спокойно относится к тому, что Катон больше сюда не вернется, а вместо него будет Катерина, мама Леонардо да Винчи, которая поселится со своим отцом в доме над аптекой. Он так же ненавязчиво обмолвился о том, что Марчелло еще не отдан никуда в ученье и если вдруг Эрнесто понадобится помощник…
Когда они наконец ушли, мы зажгли каждый по факелу и молча стали подниматься наверх, к заветной цели. Мы без остановки миновали гостиную и спальню, пока не достигли четвертого этажа. Там наше семейное трио в нерешительности остановилось перед дверью в лабораторию.
— Она уцелела, мамочка, — вымолвил Леонардо. — Мы спасли ее, чтобы снова мыслить. Исследовать. Экспериментировать.
Я глубоко вздохнула и толкнула дверцу.
Зрелище, открывшееся нам, свидетельствовало о поспешном паническом бегстве. На полу остались осколки разбитой мензурки. Давным-давно остывший алхимический очаг успел покрыться пылью.
На меня вдруг волной нахлынули воспоминания. Вот я открываю эту дверь тридцать лет назад, братаюсь в этих стенах с самыми отважными и досточтимыми умами своего времени. Приобщением к этому братству я обязана отцу, стоящему сейчас рядом со мной. Это он когда-то не побоялся передать дочери ключи к познанию всего мира. Ничего не было бы и без моего сына. Жить подле него стало для меня необходимостью. Материнская любовь и привела меня в этот город, в этот дом, в эту лабораторию. Память уносила меня все дальше, к той ночи в Винчи, когда мы с папенькой — я в исступлении утраченной любви, а он из страха потерять меня — не уследили за алхимическим огнем и дали ему угаснуть. Я будто наяву увидела и Веспасиано Бистиччи, во всеуслышание вычитывающего из манускрипта тысячелетней древности магические тайны, и Фичино с Ландино и Пульчи, обсуждающих свойства ртути. Загорелый Лоренцо в свободной белой сорочке, непринужденно развалясь на стуле и раздвинув колени, сидел передо мной, словно живой, и простирал ко мне руки, приглашая в свои объятия. Ту его улыбку мне никогда не забыть.
— Помогите-ка мне, — донесся до меня голос Леонардо.
Он успел принести снизу несколько трухлявых досок и теперь велел нам с папенькой расщепить их, а сам начал складывать обломки в очаг. Затем он вынул из сумки альбом, вырвал оттуда несколько листков и, смяв, подложил под кучку щепок. Угадав цель наших стараний, я с бьющимся сердцем взглянула на папеньку — его глаза возбужденно горели. Сгрудившись вокруг атенора, мы, прежде чем Леонардо чиркнул огнивом, прошептали каждый свою молитву:
— За великих наставников…
— За бессмертие разума…
— За любовь в сердце…
Затаив дыхание, я следила, как язычок пламени, поднесенный к бумаге, понемногу стал разгораться, отсвечивая синевой, и наконец весело вспыхнул светло-желтым, перескочив на сухие поленья. Неожиданно нас обдало жаром, согревшим нам лица и грудь.
Папенька положил руку мне на плечо, притянул к себе, а другой обнял Леонардо. Он снова окреп и стал бодрым, как прежде, после возвращения с Востока. Он молодел прямо на глазах, слушая, как шипят и щелкают дрова в камине.
— Разве мало благодеяний на мою долю! — едва слышно шепнул он.
— И на нашу тоже, — откликнулась я. — Мы все трое оделены сверх меры.
В камине громко треснул сучок. Мы вздрогнули и сами засмеялись своему испугу. Замечтавшийся о чем-то Леонардо очнулся, кинулся к куче поленьев и подкормил пламя в печи. Оно благодарно вспыхнуло с новой силой, почти осмысленной, оно так спешило возродиться после долгих лет небытия, суля нам вечную жизнь.
Мой сын, наверное, прозревал в нем феникса, вознесшегося вверх из холодного пепла подобно тому, как замыслил однажды взлететь сам Леонардо. А если замыслил, значит, когда-нибудь непременно добьется успеха. Взовьется в небеса. Моя душа воспарила, стоило мне вообразить, как выгнутся под напором воздуха прекрасные крылья из промасленной парусины, как ветер будет трепать волосы Леонардо, унося его все выше и выше в облака…
Она — Констанция Морлакс, самая богатая наследница Англии. Блестящая красавица с лучистыми глазами, она оказывается втянутой в жестокую «игру» короля Генриха I за власть. Ей приходится вернуться в Уэльс, где она становится жертвой преступника, сбежавшего из заключения, вломившегося в ее спальню и покорившего ее своими любовными прикосновениями.Он — загорелый белокурый Адонис, чье опасное прошлое заставляет его скитаться по стране. Он избегает сетей врага — только чтобы найти женщину, чьи поцелуи жгут его душу.
Гидеон Рошель, маркиз де Вир, решил, что нашел неплохую возможность поправить свои дела, играя роль «бандита-джентльмена»... однако очень скоро столкнулся с жесточайшей конкуренцией со стороны леди Констанс, дочери своего злейшего врага, которая выдавала себя за «юношу-разбойника».Дуэль все расставила по местам – и теперь Констанс в плену у жаждущего мести Гидеона.Что он предпримет?Убьет прелестную разбойницу? Отдаст в руки правосудия?Или его месть будет отнюдь не жестокой, а полной страсти и нежности?
Быть музой поэта или писателя… Что это — удачная возможность увековечить свое имя, счастье любить талантливого человека и быть всегда рядом с ним, или… тяжелая доля женщины, вынужденной видеть, из какого сора растут цветы великих произведений?.. О судьбах Екатерины Сушковой — музы Лермонтова, Полины Виардо — возлюбленной Тургенева, и Любови Андреевой-Дельмас, что была Прекрасной Дамой для Блока, читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…
Во многих сказках царский сын непременно едет добывать невесту в тридевятое царство, в некоторое государство. Сказка, как известно, ложь, да в ней намек... Издавна цари и царевичи, короли и королевичи, а также герцоги, князья и прочие правители искали невест вдали от родных пределов. Почему? Да потому, что не хотели, чтоб измельчала порода. А еще хотели расширить связи своих государств с тридевятыми царствами.
Красавица Ангелина и ее возлюбленный разлучены: война 1812 года охватила Россию, и ее кровавая рука достигла даже провинциального городка, где безмятежно живет девушка... Она похищена, насильно увезена во Францию... Испытав столько треволнений и бед, что диво, как это не сломило ее. Только нечаянные встречи с возлюбленным вселяют в Ангелину силы, помогают выдержать разлуку, насилия, унижения, потери – и вновь обрести свою любовь, вновь встретить своего бога любви!Книга ранее выходила под названием "Бог войны и любви".
Кто заподозрит шпионку в прекрасной женщине, которую принимают в высшем обществе или даже при дворе самодержцев? Но именно такие дамы оказывались зачастую самыми надежными агентами – ведь кому, как не обходительной прелестнице приятно поведать свои тайны сильным мира сего?.. А уж способами обольщения и умением напускать тумана и загадочности эти красавицы владели в совершенстве. Некоторые из них так и унесли свои секреты в могилу, а некоторые вдруг столь удивительную карьеру заканчивали – и становились обычными женщинами.
Джулия и Ричард с самого детства живут в поместье Вайдекр. Джулия — дочь умершего владельца поместья и единственная наследница. Больше всего на свете она любит своего кузена Ричарда, ее близкого друга и товарища по играм. Она прощает ему любые прегрешения, не желает замечать очевидное — как жесток он к ней, как часто предает ее. Джулии неведома подлинная история их рождения, окутанная ужасной тайной. Однако в своих снах она видит события, которые происходили не с ней и которые еще только должны произойти, и подозревает, что унаследовала дар предвидения от своей тетки Беатрис, убитой в поместье много лет назад…
Слава искусного садовника Джона Традесканта гремит по всей Англии семнадцатого века. Но бесценным слугой его делают не мастерство и безупречный вкус, а честность и бесконечная преданность своему господину. Будучи доверенным лицом сэра Роберта Сесила, советника короля Якова I, Традескант становится свидетелем того, как делается история — от Порохового заговора до восхождения на престол короля Карла I и возрастающей враждебности между парламентом и двором.Вскоре таланты садовника привлекают внимание самого могущественного человека в стране — неотразимого герцога Бекингема, любовника короля Карла I.
Когда приспешники короля Генриха VIII поджигают монастырь, в котором Элис счастливо жила последние несколько лет, девушке удается сбежать от мародеров и убийц. Не зная, где спрятаться бывшей монахине во время религиозных гонений, она вынуждена вернуться к своей приемной матери Море, местной знахарке. Мора обучает ее своему ремеслу, и вскоре Элис становится ее помощницей. Однако она перенимает от приемной матери не только знания трав и снадобий, но и умение использовать темные силы колдовства. После того как ей удается вылечить лорда Хью, хозяина всей округи, он оставляет ее в своем замке.
После смерти своей третьей жены король Англии Генрих VIII снова намерен жениться — на принцессе Анне Клевской, портрет которой ему очень понравился. Однако прибывшая в Англию невеста оказывается совсем не такой привлекательной, как на портрете, и вызывает у него скорее отвращение. Брак все-таки заключен, и для молодой королевы начинается время тяжелых испытаний. Она ни на минуту не забывает о печальной судьбе своих предшественниц и вынуждена противостоять попыткам мужа избавиться от нее. Да и в своем окружении она не находит поддержки.