Синие фонари - [32]

— Чего стоите как истуканы? А ну, бери его!

Он пошел впереди всех, расчищая дорогу, а люди засучили рукава на своих сильных руках и потащили шейха Сейида за ноги, словно издохшего быка. Ребятишки бежали за ними, приплясывая и крича. Наконец шейх Хамза остановился и сказал:

— Здесь!..

Вырыли большую, глубокую яму и бросили в нее труп; он упал на дно с глухим страшным шумом. Потом яму засыпали землей, и каждый вернулся к своему обычному делу, будто ничего не произошло.

Но едва улица опустела, на пороге лачуги появилась слепая старуха, дряхлая, слабая. Еле волоча свое тело, она ползла к тому месту, где было совершено преступление. Она ощупывала землю, пропитанную кровью, нюхала ее, перебирала пальцами, и все ее тело судорожно вздрагивало. И вдруг она вскричала, задыхаясь и ударяя себя по лицу:

— О сынок! Они убили тебя! Они убили тебя, сынок мой милый!..

И в беспредельном отчаянии она упала на землю, обливаясь слезами.

Прошли годы. Крестьяне выстроили шейху Сейиду гробницу, и стала она Каабой для паломников со всех концов земли.

Шли сюда люди, пораженные скорбью, и те, с кем приключилась какая-нибудь беда, искали здесь благословения и молили о помощи, уповая на милосердие шейха.

Шейх Наим, имам, или Многоженец

Перевод А. Долининой

На правом берегу канала аль-Халилийя, недалеко от местечка аль-Махарик, стоит мечеть. Она мала и скромна, но в ней всегда толпится народ. По пятницам люди особенно спешат сюда, они теснятся и топчутся внутри, окружают мечеть со всех сторон, молятся даже прямо на дороге — и все это лишь затем, чтобы насладиться великолепной проповедью благочестивого имама[32] шейха Наима, чтобы удостоиться чести помолиться вместе с ним.

Нет ничего удивительного в том, что слава имама так велика, — ведь он посвятил свою жизнь рабам Аллаха, обучению их основам веры! Когда он говорит, в каждой фразе его — стих из Корана, или хадис[33] пророка, или бессмертное мудрое изречение кого-нибудь из великих праведников. Он ходит, опустив глаза и перебирая четки, шепчет молитвы, тайно беседуя с самим богом. Его мир — это дом и мечеть, больше он нигде не бывает. Он всегда либо молится, преклонив колена, либо среди учеников своих разбрасывает, словно жемчуг, глубокомысленные поучения, полные святой веры.

По пятницам даже больные с самого раннего утра устремляются к мечети и, претерпев все трудности долгого пути, дерутся за место поближе к мимбару[34]. Они ждут, пока шейх Наим, окончив проповедь, спустится вниз, и ползут к нему, протягивая худые дрожащие руки, хватаются за края его джуббы[35], прижимаются к ней лицом и взывают к Аллаху, чтобы в этот благословенный час он откликнулся на их молитвы и исцелил их рукой святого праведника.

Внешность шейха Наима внушает уважение: она отмечена печатью истинной веры. У шейха круглое приятное лицо и солидная борода, в которой уже проглядывает седина. Его большие глаза излучают какую-то магнетическую силу, подчиняющую людей. Когда он в пятницу поднимается на мимбар, из уст его льются чарующие слова, а глаза сияют ослепительно ярким светом. Волшебство его слов то дарует внимающим мир и прохладу, то обжигает их пылающим огнем. В руке его деревянный меч; и когда он размахивает им, людям кажется, будто меч возмездия занесен над их головой. Высокая внушительная фигура шейха дрожит от волнения, и вся мечеть содрогается, как при землетрясении; люди стоят в молчании, опустив глаза, и если бы не легкое дыхание, слетающее с их губ, можно было бы подумать, что они заколдованы.

Но в обычное время шейх Наим кроток и робок, словно ягненок. Говорит он мягко, смотрит смиренно, движения его спокойны. Среди жителей местечка аль-Махарик он известен своим примерным благочестием еще с юности. Уже тогда считали, что он человек богобоязненный и даже юношеское легкомыслие не мешает ему выполнять религиозные обязанности достойнейшим образом. Люди полюбили его и сделали имамом мечети, когда ему было всего двадцать лет. И вот уже более тридцати лет исполняет он эту славную должность, самый стойкий в делах религии и самый непоколебимый в делах веры.

Так живет шейх Наим, довольный своей неприхотливой жизнью, с единственной женой — кроме нее, он не знает женщин. Шейх твердо убежден, что он из числа потомков пророка и что Аллах избрал его наставить жителей этой деревни и других деревень и городов на путь веры. Ему часто снятся удивительные сны: будто его окружают непорочные ангелы, а над головой трепещут большие зеленые знамена ислама. И давно уже он рассказывает — и по секрету и открыто, — что часто слышит тайный голос, звучащий в ночи, и приказывает ему этот голос вести людей путем праведным и помогать им. В страхе восстает он ото сна и тотчас же устремляется в мечеть, где молится Аллаху и славит его.

Часто можно видеть, как шейх ухаживает за больным, бодрствуя у его постели, или приносит одежду и пищу в дом бедняка, или помогает в поле бедному арендатору. Иногда он стонет от усталости, засыпает голодный, но сердце его переполнено безмерной радостью. Бывает, зима застает его врасплох, оказывается, что нет у него никакой одежды, кроме старой, ветхой джуббы. Но в глубине души своей он ощущает великое тепло.