Синие дожди - [40]

Г р и г о р и й. Я пойду к нему. (Направляется к двери.)

Навстречу идет  Х р и с т и н к а — застенчивая и в то же время говорливая.

Х р и с т и н к а. Гриша приехал! Здравствуйте!.. Ой, какие же на вас ремни блестящие да скрипучие! Вы большим командиром стали, да? Три кубика — это старший лейтенант?

Г р и г о р и й (задержался). Здравствуй, Христинка.

Возвращается  М о к е й  И в а н о в и ч. Он приосанился и выглядит почти торжественно.

М о к е й  И в а н о в и ч. Это что же? Гости в дом, а хозяин — в бега?

Г р и г о р и й. Я хотел…

Г а л и н а  Я к о в л е в н а. Гриша… а может, попозже к отцу сходишь?

М о к е й  И в а н о в и ч. А-а…

Х р и с т и н к а. Ой, чемоданище-то какой тяжелый!

М о к е й  И в а н о в и ч (строго глянул на дочь). Да-а… Приказал долго жить Ларион Кондратьевич.

Г а л и н а  Я к о в л е в н а. Думала — на сто лет хватит. Уж как крепок был. А вот…

М о к е й  И в а н о в и ч. Крепок. Верно.

Г а л и н а  Я к о в л е в н а. Проходите. Садитесь.

Христинка здоровается с Милдой, с Сашей.

М о к е й  И в а н о в и ч. С восточной границы на западную, Григорий Ларионович?

Г р и г о р и й (закуривает). Я этого не говорил. Приехал на побывку.

М о к е й  И в а н о в и ч. А-а… Поохотиться… А мне-то подумалось — переброска. Время тревожное. Государства-то европейские ефрейтор, как грибы, в лукошко складывает. Одно за другим. Франция и месяца не продержалась. В Англию грозится через Ламанш переплыть.

Г р и г о р и й. Они его вскормили, на них он и проверяет крепость своих когтей.

М о к е й  И в а н о в и ч. Метко сказано! В самую точку…

В открытую дверь входит  И л ю ш к а. Обомлел, увидев Григория.

И л ю ш к а. С самой границы?

Г р и г о р и й (улыбнулся невольно). С самой.

И л ю ш к а. Шпионов ловил?

Г р и г о р и й. Ловил.

И л ю ш к а. А самураи — это правда — в плен не сдаются? Ножом себе по пузу чик-чик и готов!

Г р и г о р и й. Да ты и без меня все знаешь! (Высоко взметнул Илюшку над собой.)

И л ю ш к а. Вам там пионеры здорово помогают! Точно? Как заметят подозрительного, так и на заставу!

Г р и г о р и й. Ну, без пионеров нам бы и вообще не поймать ни одного!..

Милда и Галина Яковлевна накрывают на стол. Саша распечатывает бутылку вина.

Г а л и н а  Я к о в л е в н а. Не дойти ли до магазина…

Из кухни, пятясь, идет  Л е н ь к а. В руке у него огромнейшая сковорода, на которой происходит нечто вулканическое — треск, шипение, взрывы.

М и л д а. Что это?

Л е н ь к а (прикрывает лицо от брызг). Ставьте подставку! Ставьте подставку!

Г а л и н а  Я к о в л е в н а. Рыба?.. Всю спалил. Ох ты, горе мое луковое.

Л е н ь к а. Луку я не нашел. Без луку поджарил.

Х р и с т и н к а. На чем ты ее?

Л е н ь к а. На сапожной ваксе!

Х р и с т и н к а. И очень даже похоже! Дыму-то, дыму-то! Фу! (Машет полотенцем.)

Все рассаживаются за столом. Каждый считает своим долгом ткнуть рыбу вилкой.

И л ю ш к а. Уж не мог меня позвать… испортил.

Г р и г о р и й (глянул на огорченное лицо Леньки). У Вишневой стрелки ловил?

Ленька кивнул.

Вместе сходим. Не горюй. (Раскрывает чемодан и достает подарки: матери — белый пуховый платок, Саше — рубашку, Милде — туфли. Наклонился, что-то надувая, и вдруг с силой метнул Леньке волейбольный мяч.)

Ленька передает мяч Милде, Милда — Илюшке, и пошла распасовка.

Г а л и н а  Я к о в л е в н а. Гриша…

Г о л о с а. Давай сюда!

— Эх, мазила!

— А ну, еще!

Г а л и н а  Я к о в л е в н а. Гриша!.. Разобьете все!

Г р и г о р и й. Ну, хватит, хватит! Пошалили, и довольно! (Леньке.) Собирай вечером ребят. Потренируемся.

И л ю ш к а. Зареченскую команду вызовем на соревнование?

Г р и г о р и й. Как же иначе!

Г а л и н а  Я к о в л е в н а (когда шум поутих, поднимает рюмку). За свидание, сынок. Ты — дома. Это бывает так редко.

Х р и с т и н к а. За повышение, Григорий Ларионович! Чтоб вам дослужиться до самого маршала! Ведь Ворошилов и Буденный, наверное, уже старенькие, чтоб на коне скакать!

Пьют.

Г р и г о р и й. Ну, как здесь жили, мама?

Г а л и н а  Я к о в л е в н а. Да как, Гриша… Сам видишь. Не хуже, чем другие. Саша вот техникум закончил.

Х р и с т и н к а. С отличием!

Г а л и н а  Я к о в л е в н а. Леня в десятый перешел.

М о к е й  И в а н о в и ч. А могли бы и лучше жить, Галина Яковлевна. Да. Дом ваш на солнечном угоре. И если бы елки повыкорчевать да на их место…

Г р и г о р и й. Нет, деревья губить не надо. Их посадил отец.

Л е н ь к а. А вот беседку я сегодня же на дрова изрублю.

Г р и г о р и й. Почему?

Л е н ь к а. Надоело охи да вздохи слушать. Раньше ты с Милдой, а теперь какой-то тип повадился и — «Ах, Христиночка».

С а ш а. Замолчи.

Христинка склонила голову и смотрит на отца.

Л е н ь к а. Хоть бы что-нибудь разное говорил, а то молчит, молчит и опять — «Ах, Христиночка».

С а ш а. Ты замолчишь или нет?

Л е н ь к а. А то проучишь?

Г р и г о р и й (засмеялся). Так сразу и рубить!.. Двум братьям послужила, глядишь — и третьему пригодится!

М о к е й  И в а н о в и ч (крякнул). Опять в точку! В самую цель!

Л е н ь к а. Мне?

Г а л и н а  Я к о в л е в н а (с улыбкой). И сам еще завздыхаешь.

Л е н ь к а. Да никогда в жизни!

М и л д а. Ленька, не зарекайся!