Синхронность. Файл №419 - [6]

— Он сам хотел получить эту субсидию? — уточнил Малдер.

— Не совсем так… — Николс выглядел растерянным, словно впервые задумался о мотивах Менанда. — Он был достаточно богат, чтобы оплатить любые расходы на проведение исследований без помощи АНБ. Просто… просто Лукас понимал, что если я получу грант, эта тема будет официально закреплена за мной, и ему не найдётся места в лаборатории.

— Что же это за тема?

Тут Николс почему-то сделался невнятен:

— Я… и он… занимались… криобиологией… изучали влияние низких температур на живые организмы… от этого лежит путь к анабиозу… к созданию идеальных консервантов… к решению других практических задач…

— Понятно, сказал Малдер.

Он хотел задать следующий вопрос, но во внутреннем кармане плаща запиликал сотовый телефон, и специальный агент был вынужден прервать допрос. Извинившись перед Николсом, он покинул кабинет и вытащил трубку:

— Малдер слушает.

— Что говорит Николс? — спросила Скалли.

— Пока ничего существенного он мне не сказал, — признался Фокс. — Но я с ним работаю.

— Очевидно, придётся обвинить Николса ещё в одном убийстве.

— Патрульного офицера? — удивился Малдер.

— Именно, — подтвердила Скалли. — Но форме полицейского имеются отпечаток большого правого пальца Николса. Кроме того, его отпечатки обнаружены внутри патрульной машины. Я думаю, Николс и есть тот старик. Вернее, станет им, когда отсидит двадцать пять лет за убийство.

Разумеется, её последнее заявление было лишь своеобразной метаморфозой. Таким образом Скалли намекала Малдеру, что в лице Николса они имеют дело с серьёзным расстройством психики, и старик, предсказывающий будущее, — лишь плод больного воображения.

Скалли и не догадывалась, насколько её метафора оказалась близка к истине…

Отель «Джеймс Монрой» Бостон, штата Массачусетс 14 апреля 1997 года, 18:06

К стойке регистрации отеля «Джеймс Монрой» подошёл среднего роста господин с монголоидными чертами лица. Администратор сразу отметила и его гордую осанку, и уверенную манеру держаться, и хороший дорогой костюм от Ферретти. Было ясно, что перед ней не случайный прохожий, заглянувший разжиться бесплатными журналами, и преуспевающий бизнесмен из Японии или Южной Кореи.

— Меня зовут Йонечи, — представился господин с лёгким акцентом уроженца Азии. — Я приехал из Японии на научную конференцию. Но моё имя должен быть забронирован номер.

— Одну минутку, сэр, — улыбнувшись, попросила администратор, набирая названное имя на клавиатуре компьютера.

Прочитав надпись, появившуюся на экране, она вновь повернулась к «бизнесмену» и, всё так же мило улыбаясь, сообщила:

— К сожалению, сэр, вашего имени нет в списке.

— Меня зовут Йонечи, — упрямо повторил господин. — На моё имя должен быть забронирован номер. Проверьте ещё раз.

— Хорошо, сэр.

Но и повторный запрос не принёс желанного результата.

— Как же так? — возмутился японец. — Мне сказали, что я буду жить здесь.

— Извините, сэр, но свободных номеров сейчас нет, — отрезала администратор.

Японский «бизнесмен» выглядел растерянным, но тут его окликнул седой худощавый старик, подошедший сзади:

— Доктор Йонечи?

Японец повернулся:

— Да.

— Произошло недоразумение, — сказал старик. — Моя секретарша забронировала номер в другом отеле. Я приехал, чтобы исправить ошибку и позаботиться о вашем размещении. У вас будет номер с видом на реку.

— Вы доктор Николс? — уточнил осторожный Йонечи; он представлял себе двадцатисемилетнего учёного, пригласившего его на конференцию, совсем другим.

— Доктор Николс приносит свои изменения, но он не смог приехать.

Йонечи подумал, что это вполне в духе взбалмошных американцев: напутать с гостиницей, да ещё и не приехать на встречу. Николс даже не понимает, что тем самым нанёс серьёзное оскорбление гостю. Впрочем, и сам японец принадлежал к поколению «кругосветных путешественников» и не держался за старые представления об этических нормах, бытовавшие в Японии до начала войны.

Он окинул старика более внимательным взглядом, и у него появились новые вопросы. Всё-таки даже самые взбалмошные из американцев с определённого возраста выбирают более строгий стиль, чем тот, которому отдал предпочтение встретивший Йонечи старик. Мятая мохеровая рубашка, джинсы, истоптанные ботинки — разве так должен выглядеть учёный в летах?

— Простите, а вы кто? — поинтересовался Йонечи подозрительно.

— О, я большой поклонник ваших трудов, — заявил старик и располагающе улыбнулся.

Отель «Капитан Морган» Бостон, штат Массачусетс 14 апреля 1997 года, 18:39

Коридорный открыл дверь, распахнул её и сделал приглашающий жест:

— Прошу вас, сэр!

Йонечи с достоинством переступил порог, а старик, сопровождающий его, прислонился к косяку.

— А вы, сэр? — спросил коридорный у старика.

Тот покачал головой. Выглядел он неважно, задыхался, глотая воздух раскрытым ртом, и коридорный подумал, что старику самое место не здесь, а в госпитале, под надзором хорошего врача-терапевта. Впрочем, каждый сам выбирает, где ему быть и что делать, и, кивнув, коридорный удалился, тут же выбросив старика из головы.

Йонечи, наоборот, проявил присущее его нации внимание к ближнему.

— Вам плохо? — спросил он у задыхающегося старика.