Сингулярность - [37]

– Ох!.. – не сдержалась Дикси Мей. Она вспомнила, что ей приходилось читать о Дэнни Истленде в «Ньюсуик». Статья, которая попалась ей на глаза, не имела никакого отношения к квантовой химии. Если верить журналистам, Дэнни Истленд был мертв.

Это обстоятельство, мягко говоря, не вдохновляло.

Дэнни, впрочем, не обратил на ее реакцию никакого внимания и продолжал распускать хвост перед сестрами Гарсия:

– Впрочем, у Робби проблемы гораздо серьезнее, – продолжал он шутливо. – Насколько мне известно, Джерри уже довольно давно использует его в качестве своего личного – не побоюсь этого слова – исследовательского института по разработке аппаратного обеспечения. Извини, Робби, что раскрываю твою тайну, но ведь ты и сам знаешь: это правда!

Койтс только отмахнулся.

– Ну и что? Ты-то свалял еще большего дурака… – Ему явно не терпелось взять Дикси Мей в оборот.

Дэнни пожал плечами.

– Робби провел в аспирантуре уже шесть лет, и теперь ему остается всего-навсего год. У вас в Джорджии тоже так, Дикси Мей? Если аспирант не защищает докторскую в течение семи лет, ему просто дают под зад коленом, будь он десять раз гением.

– Возможно, я не в курсе, – ответила Дикси Мей, приятно улыбаясь, – но, по-моему, у нас в Джорджии ничего подобного нет.

– Ну и благодарите бога, что это правило было установлено в Калифорнийском университете Лос-Анджелеса в 2006 году и с тех пор ни разу не нарушалось. Вот почему, когда профессор Рейх рассказал Робби о своем договоре с «ЛотсаТехом» и пообещал ему докторскую степень за разработку нового «железа», он сразу же согласился.

– Это так, Дэнни, – нетерпеливо бросил Роберт Койтс, – но Рейх ничего не говорил мне о том, как далеко успела продвинуться Сати. Если я не сумею разобраться в этих новых теориях, мне конец. И ты, и я – мы оба будем в дерьме по самые уши.

Он склонился к клавиатуре и вызвал на экран самый красивый «хранитель экрана», какой Дикси когда-либо видела. Лишь приглядевшись, она рассмотрела крошечные цифры, заключенные в разноцветные рамочки. Очевидно, это и было то таинственное «аппаратное обеспечение», в котором она должна была разбираться.

Роберт Койтс сказал:

– У меня, разумеется, есть вся необходимая документация – пожалуй, ее даже чересчур много, чтобы я мог быстро в ней разобраться. Надеюсь, с твоей помощью я преодолею этот барьер гораздо скорее. Для начала объясни мне в общих чертах, как вам удалось увеличить связность… – Он показал на экран. – Здесь почти тысяча литров конденсата, полезный объем памяти – триллион кубитов. Но самое потрясающее – то, что вашей группе удалось сохранять связность информации на протяжении почти пятидесяти минут.

Эллен-вторая притворилась удивленной и даже присвистнула.

– Вот это да! А как можно использовать подобную мощность?

Дэнни ткнул пальцем в ее значок.

– Ты же работаешь в АНБ, Эллен. Ты должна сама знать – как. Защита данных – последний фронтир компьютерной техники. Имея в своем распоряжении даже самый простой вариант алгоритма Шора-Гершенфельда, Джерри способен взломать десятикилобайтный код меньше чем за миллисекунду. Я уверен, что именно поэтому он не может предоставить в наше распоряжение настоящее оборудование. Профессор очень занят тем, что взламывает пароли и набивает карманы правительственными деньгами.

Эллен-аспирантка, она же Соня, широко раскрыла глаза, талантливо изображая неосведомленность и наивность.

– А чем еще занимается Джерри?

Дэнни развел руками.

– Разными вещами. Кое-чего даже мы пока не понимаем, однако если говорить в общем, то большинство его программ и экспериментов направлено на то, чтобы получить тысячекратный рост мощности, производительности, скорости. А добиться этого он намерен за счет использования квантовых каналов связи, что позволит ему задействовать одновременно несколько тысячелитровых емкостей с конденсатом.

– А у нас есть только год, чтобы превзойти ваши результаты, Дикси! – почти умоляющим голосом вставил Роберт Койтс. – И это при том, что ваше решение на годы опережает лучшие наши разработки.

При этих его словах беззаботная улыбка, с помощью которой Дэнни тщился покорить сердца «сестер» Гарсия, погасла, и на мгновение он стал очень серьезным.

– Не беспокойся, Робби, мы что-нибудь придумаем, – сказал он. – Время еще есть.

– А сколько ты уже пробыл здесь, Робби? – спросила Дикси Мей.

Роберт Койтс на мгновение поднял голову. Очевидно, что-то показалось ему странным в тоне, каким был задан этот простой вопрос.

– Мы только начали. Сегодня наш первый рабочий день.

«Все тот же первый рабочий день», – подумала Дикси Мей. В свои двадцать четыре года она с трудом могла представить гнев более обжигающий и сильный, чем тот, который охватывал ее, когда она начинала крушить все вокруг. Но теперь она поняла, что это еще не предел, что кроме неистовой, не вмещающейся в груди ярости существует и нечто большее. Нет, она не столкнула со стола монитор и не стала размахивать кулаками, не заботясь о том, кто виноват в постигшем ее несчастье. Вместо этого на несколько секунд замерла неподвижно, чувствуя внутри страшную, сосущую пустоту, в которой, казалось, может навсегда исчезнуть ее «я».