Сингапур - [119]

— Моя роль, господин Китонга?

Даже из под очков стало заметно, как блеснули глаза Китонги. Он вынужден был продолжить диалог.

— О взрыве на судне кроме вас, капитан, никому не известно. И что очень важно, в своем заявлениии в нотариальную контору, вы указали о нем, как о предполагаемом вами. Маленькая деталь, но согласитесь-ей нет цены. Она дает вам право по прошествии времени, после тщательного осмысления, на основании сопоставления других фактов, прийти к выводу: гибель судна произошла в виду форс-мажорных обстоятельств. В вашем случае — ввиду непреодолимой силы. Конкретно — тропического урагана. Вы лично, капитан, видели взрыв?

Тоболин понял: Китонге многое известно. Это его удивило. Да и его профессиональные выкладки заставляли задуматься. Китонга, судя по всему, неплохо разбирался в судовождении.

— Вы правы, господин Китонга, сам я взрыва не видел. Однако хочу вам возразить. Не всегда шторм можно отнести к форс-мажорным обстоятельствам.

— Капитан, — уже более эмоционально заговорил Китонга, — в конце концов, что вам мешает сослаться на простой факт, правда редкий-столкновения с подводной лодкой при её всплытии…?

Это весьма развеселило Тоболина.

— С американской…

— Почему с американской? — Не понял шутки Китонга.

— В этом районе могут находиться только американские…

— Впрочем, неважно, с американской, русской… В темноте вы всеравно бы не разглядели её принадлежность. Итак, вы официально подтвердите катастрофу судна как следствие урагана или…любую другую причину, высказав окончательные сомнения по поводу взрыва. И нам более ничего не нужно…А судовладец вполне мирными средствами решит эту проблему со страховой компанией….

Тоболин спросил:

— Так просто?

— Это еще не все, господин капитан.

В руке у Китонги появился сотовый телефон. Показывая его Тоболину он стал пояснять:

— Цифры, которые вы сейчас видите, это номер телефона того лица….Мы коротко коснулись его вначале.

На небольшом табло высветились цифры:0085226181003. Китонга заметив недоумевающий взгляд Тоболина, добавил:

— Вы нажимаете зеленую кнопочку (Китонга указал на неё пальцем), и это означает подтверждение сотрудничать с нами…

Тоболин знал, что этого он никогда не сделает.

— А если я не соглашусь ни на какие условия, а наоборот позову стюардессу?

Бледность разлилась по лицу Китонги, и было заметно, как он занервничал.

— В таком случае вас ожидают весьма неприятные вещи. У моего приятеля в правой руке наготове маленький прибор с ампулами. Небольшой укол и вас нет. То есть вы останетесь в кресле, но уже трупом. Представьте себя, капитан, трупом. Вам не страшно и не обидно умирать в то время, когда у вас одна дорога домой? Нет, не сейчас. Мы это сделаем, когда сочтем удобным для нас. У вас есть еще немного времени. Совсем немного.

Тоболин не рискнул взглянуть на соседа слева, но его руку ощутил возле своего бедра.

— Надо подумать, господин Китонга.

— Недолго, капитан.

Тоболин на миг представил выражение лица, глаз жены когда узнает о его смерти. И ему стало по — настоящему страшно. В море было проще. Стихия заставляла бороться за жизнь, отвлекая от подобных мыслей. А здесь, в самолете, в окружении людей и вдруг такая ситуация, из которой нет выхода. Что это? Пропасть? Снова конец? Тоболин был обычным человеком. А обычному и даже необычному своиственны одинаковые человеческие чувства, слабости. Но у него были свои собственные принципы жизни. Тоболин был уверен в себе, что даже под страхом смерти не пойдет ни на какие условия.

Неожиданно впереди пассажирского салона появилась стюардесса На её лице были заметны признаки волнения.

— Дамы и господа, — обратилась она к пассажирам. — Наш самолет делает вынужденную посадку в аэропорту Хайкоу. Прошу не беспокоиться. В первом салоне находится женщина, которой нужна немедленная медицинская помощь.

Самолет пошел на посадку. И та же стюардесса пошла вдоль кресел, вглядываясь в лица пассажиров. Делала это неназойливо, вроде как проверяя готовность пассажиров на случай экстренного торможения при посадке. Немного подзадержалась возле Тоболина и затем уже, не останавливаясь, скорыми шагами направилась в конец салона. Словно уплывающую надежду, Тоболин проводил её взглядом до тех пор, пока она не скрылась за переборкой.

Его соседи, да и все остальные пассажиры, безусловно, вынужденной посадки не ожидали. Небольшой шумок распространился по салону. Да, некоторые неудобства, но вряд ли пассажиры были недовольны, скорее выражение сочувствия неизвестной женщине. Зато на лице Китонги появилась напряженность, но никакой растерянности. Выдержку он имел железную. Не взглянув на Тоболина, жестким голосом сделал ему предупреждение::

— Капитан, вам не следует никуда отлучаться. Разговор продолжим после взлета.

Действительно самолет надолго не задержался. Вышла уже другая стюардесса и объявила о продолжении полета.

Тоболин не заметил, как сзади подошли четверо мужчин в гражданской одежде. Когда их руки легли на плечи Китонги и его сообщника, он вдруг осознал, что произошло очень важное событие. Событие, касающееся именно его.

На руках сообщника Китонги и его самого наручники сомкнулись мгновенно. Ни тот ни другой не успели сделать ни единого движения для своей защиты и были взяты под охрану.