Сингапур. Падение цитадели - [12]

В Малайю будут переброшены войска. Часть этих усилий возьмет на себя Австралия.

Итак, решение было принято. Никто из присутствующих не видел его коренного недостатка: в основе его не лежало настоящего дальновидного плана обороны.

Началась переброска войск в Малайю. В Сингапуре высаживались на сушу новые контингента австралийских солдат. В результате переговоров с американскими и голландскими властями было достигнуто соглашение, что в случае нападения Японии на Малайю азиатская эскадра американского военно-морского флота двинется к Сингапуру[7]. Остававшиеся на Дальнем Востоке голландские войска должны были тесно взаимодействовать с английскими. В ответ на дальнейшие настояния Персиваля Лондон заверил его, что в случае необходимости будет срочно решено, какие более крупные части английского флота направить в Сингапур. Однако генералу дали ясно понять, что при всех обстоятельствах речь может идти не о главных силах флота, а только о небольшом соединении кораблей.

Летом 1941 года военная разведка еще раз обратила внимание Черчилля на ту часть меморандума Бонда, в которой он предлагал упредить возможный удар японцев из Таиланда, введя туда английские войска. В соответствии с этим специалисты начали разрабатывать план наступления, получивший кодовое наименование «Матадор». Насчет осуществления этого плана даны были строгие директивы. К выполнению его можно было приступать только по приказу Лондона. Решение об этом входило в компетенцию военного министерства, а не командующего войсками в Малайе.

Вопреки намерению Бонда, принимавшего в расчет высадку японцев в Южном Таиланде и собиравшегося массированным ударом разгромить вражеский десант, план («Матадор» ограничивался сравнительно незначительными маневрами с целью помешать им. Разбить таким образом агрессора было нельзя, в лучшем случае можно было лишь задержать его. Эта непоследовательность привела к тому, что, несмотря па превосходство англичан в силах и средствах, японцы все же смогли предпринять успешное наступление. Шанс разгромить агрессора до развертывания его сил и добиться решающего поворота в ходе событий был потерян заранее.

Тем временем «Левиафан» плыл на юг. Он не пошел через Гибралтарский пролив, а избрал путь более длинный, но зато и более безопасный: вдоль западного берега Африки, вокруг мыса Доброй Надежды, Мадагаскара, в Индийский океан.

Первое письмо от Робина Кларка Мария получила из Дурбана. На обороте яркой открытки с пальмами и морским пляжем он написал: «Путь наш долог! И лежит он на юго-восток. Для того, кто живет в Лондоне, здесь, в общем, недурно: ведь там порой даже забываешь, как выглядит солнце. А сойдем на землю, верно, там, где идут теплые дожди».

Светло-серый самолет

По взлетно-посадочной полосе сайгонского аэродрома шагал приземистый японец-механик с ведерком краски и малярной кистью в руках. Он еще не вполне пришел в себя после короткого сна в полуденный зной: прибежал посыльный, разбудил его и передал приказ немедленно закрасить японский опознавательный знак на самолетах, что стояли, готовые к взлету, на краю полосы под маскировочными сетками. Механик, зевая, принес из ангара краску и кисть и поплелся к «Ситей» 04–82 — последней машине в длинном ряду готовых к вылету самолетов. Стянув маскировочную сеть, он пододвинул несколько ящиков и вскарабкался на них. В ведерке была точно такая же светло-серая краска, как и та, в которую был окрашен самолет. Механик недоверчиво потрогал металл фюзеляжа. Раскаленный, будут пузыри. Он попытался втолковать посыльному, что было бы лучше сделать это попозже, вечером. Но посыльный еще раз подтвердил, что дело спешное. Что ж, пусть будет так, и механик светло-серой краской замазал японский опознавательный знак па фюзеляже, крыльях и хвосте двухмоторного разведывательного самолета. Хино-мару — японский военный флаг с солнечным диском — исчез, словно его и не бывало.

Майор Асида, сидевший на аэродроме в прохладном помещении и от скуки листавший иллюстрированный журнал, чуть поднял голову, когда вошедший посыльный доложил ему: приказ выполнен, а самолет из Маньчжурии уже на подходе. Никто па аэродроме не знал этого офицера. Он прибыл сюда с секретным заданием и через несколько дней снова исчезнет. Только начальнику военной полиции аэродрома было известно, что таинственный незнакомец прибыл с Тайваня, из части № 82. Этого было достаточно, чтобы ни в чем ему не отказывать и не задавать лишних вопросов.

Самолетом, прилетевшим в Сайгон из Маньчжурии, оказался довольно старый «Дарай». Гул его моторов был слышен задолго до того, как он появился над аэродромом. Сделал большой разворот и пошел на посадку. Экипаж проделал дальний путь, но едва смолкли моторы, пилот браво спрыгнул на землю. Мотоцикл тотчас доставил его в здание аэродрома. Через несколько минут он уже стоял перед незнакомым офицером. Тот дружески пригласил:

— Садитесь, капитан Икэда! — и предложил закурить. Солдат принес охлажденный чай. Потом офицер с Тайваня показал пилоту какой-то документ, тот быстро пробежал его и сказал:

— Я в курсе дела. Прошу вас начинать.