Сингальские сказки - [206]

Это рассказ о Голу Байе.

219. Как посеяли кахаваны. {378}

В одном городе жил глупый царь. Он требовал, чтобы министры на все его слова отвечали: «Хорошо». А того, кто так не говорил, царь казнил. Многие министры забывали сказать: «Хорошо», и вскоре у царя не осталось ни одного министра.

Тогда царь повелел объявить под бой барабанов, что должность министра свободна и любой может занять ее. Но никто не хотел становиться министром, потому что люди боялись отправиться в царство смерти. Наконец пришел к царю пьяный плут по имени Джоббува и сказал:

– Хорошо, будьте добры, сделайте меня своим министром.

– Хорошо,- ответил царь и назначил плута на пост министра.

Однажды царь спросил министра:

– Я хочу посеять кахаваны. Как ты думаешь, принесет это какую-нибудь выгоду?

– Хорошо, – ответил министр. – Это даст большой доход.

– Тогда вели расчистить участок, и мы посеем их, – сказал царь.

– Хорошо, – ответил министр, пошел в деревню и велел крестьянам наполнить мешки семенами тамаринда. Крестьяне выполнили повеление министра и сложили мешки на широком лугу на берегу реки. Потом вспахали поле, и министр пошел к царю и попросил у него монеты.

– Возьми столько, сколько нужно, чтобы засеять поле, – сказал царь.

Министр отнес монеты домой, а поле велел засеять семенами тамаринда. Когда появились первые ростки, царь решил посмотреть, как идут дела. Вместе с министром он в сопровождении свиты торжественно прошествовал на поле. Оставив свиту неподалеку, царь с министром пошли осматривать посевы. Молодые побеги тамаринда были золотистого цвета.

– Очень хорошо, – обрадовался царь.

Долго ходил царь по полю, притомился и решил искупаться в реке. А течение было очень быстрое. Царь вошел в воду, но не справился с течением, и оно понесло его вниз по реке.

– Держи меня! – закричал царь.

– Хорошо, – ответил министр и не сдвинулся с места.

Царь утонул, а министр надел на себя царские регалии, вернулся со свитой в город и стал править справедливо.

220. Глупый принц. {379}

В одном городе жили принц и принцесса. Однажды принцесса попросила:

– О, господин, расскажите мне сказку.

– Хорошо,- ответил принц, – я расскажу тебе сказку, которую никто не знает.

Рассказал принц принцессе сказку, а какой-то брахман подслушал, пришел домой и сказал жене:

– Я знаю сказку:

– Ну, тогда расскажи ее, – сказала жена.

Брахман рассказал жене сказку, и на следующий день она пришла во дворец и рассказала сказку принцессе.

– Кто рассказал тебе сказку? – спросила принцесса.

– Я уже давно ее знаю, – солгала жена брахмана.

«Наверное, мой принц изменил мне с этой женщиной, – подумала принцесса. – Иначе как могла она узнать сказку, которую принц рассказал мне только вчера?» Рассердилась принцесса на принца и сама изменила ему с другим принцем. Принц узнал об этом и убил принцессу.

Прошло немного времени, и принц подумал: «Ах, как было бы хорошо, если бы моя принцесса снова оказалась со мной!» В поисках принцессы он обошел всю Ланку{380}. Однажды он спросил какого-то человека:

– Ты не видал моей принцессы?

– Я видел ее вчера вон в том лесу, – ответил тот.

Принц пошел в лес, и там на него набросился медведь и загрыз до смерти.

221. Свадебный пир Нахакоты. {381}

Рассказывают, что в одной стране жили муж и жена, и были у них две дочери и сын. Шло время, и отец умер.

Когда старшая дочь выросла, ее выдали замуж по обряду дига. А сын был дурак, толком и разговаривать не умел. За короткий нос прозвали его Нахакота, что значит «Коротконосый». Вскоре подросла и младшая дочь. И взбрело Нахакоте в голову взять ее в жены. Мать догадалась об этом и увела ее в дом старшей дочери.

Вернулась мать домой, а через день-два Нахакота пошел за сестрой и сказал ей:

– Сестрица, матушка велела привести тебя домой. Собирайся.

Пошли они домой, а сестра и спрашивает:

– Братец, далеко ли наша деревня?

– Зачем ты называешь меня братом? – говорит ей Нахакота. – Разве плохо называть меня мужем?

Девушка испугалась и замолчала. Прошли они еще немного, и она опять спросила:

– Братец, далеко ли паша деревня?

– Зачем ты называешь меня братом? – сказал ей Нахакота. – Разве плохо называть меня мужем?

Девушка испугалась и замолчала. Пришли они домой, и Нахакота сказал матери:

– Матушка, смели рис в муку и нажарь кэвумов. А я пойду расставлю сети и наловлю дичи к свадебному пиру.

Нахакота еще с одним человеком ушли расставлять сети, а дочь и говорит матери:

– Матушка, когда мы с братом возвращались домой, я спросила его: «Братец, далеко ли деревня?» А он мне ответил: «Не называй меня братом, называй мужем».

– Давай, доченька, уйдем отсюда, пока его нет, – сказала мать. Перерезала она горло петуху, подвесила его над очагом, а на очаг поставила горшок. Развела огонь, заперла дом и ушла вместе с дочерью.

Расставив сети, Нахакота вернулся домой. Сел он на веранде и услышал, что в доме что-то шипит. Нахакота решил, что мать жарит кэвумы, а это шипела кровь петуха, капавшая в горшок. Три стражи{382} просидел Нахакота на веранде, прислушиваясь к шипению. Потом выбежал во двор, забил в барабан и начал плясать и петь:

– Для меня, для Нахакоты, жарят кэвумы! На мою свадьбу жарят кэвумы!