Синева небес - [150]

Эта импровизация была вдохновенной ложью. Если дружок Ёсико бандит, то пусть полиция поищет его.

— Может, вы и про Каё Аоки расскажете? Там тоже были свидетели, — сказал Хигаки, и Фудзио внезапно подумал, что можно бы рассказать и о Каё.

— Ты ее убил!

Фудзио молчал.

— Где ты спрятал труп? — повысил голос Такарабэ.

Фудзио хотел рассказать Хигаки о Каё, но, услышав вопрос Такарабэ, решил заартачиться.

— Господин полицейский, о Каё я знаю совсем немного и говорить об этом не хочу.

— Но ты ее убил?

— Ну, я счел, что ее не стоит оставлять в живых.

— Чем же она так вам не угодила? Рассказывайте, — велел Хигаки.

— Просто она была тупая, даже в электричке толком себя вести не умела. Когда кто-то из пассажиров делал ей замечание, чтобы она не выставляла ноги в проходе, она начинала грубить.

— Но таких людей в электричках довольно много.

— Вот я их всех и поубивал бы! Хигаки посмотрел на Фудзио с иронией.

— Чего это вы надо мной смеетесь? — спросил Фудзио, хотя ирония Хигаки его вовсе не задела.

— Когда человек хочет поубивать всех, так и подмывает сказать ему: «Не перетрудись».

— Поиздеваться решили?

— Нет, я только хотел сказать: «Не перетрудись». — Допрос перешел в русло приятной беседы. — Судя по вашему объяснению, Уно-сан, убив девушку, вы как будто пришли в себя. Вам захотелось, чтобы она вернулась домой. Но мертвые не воскресают, даже если вам очень захочется.

— Хигаки-сан, это глупо. Невозможно поверить, что вы настолько примитивно оцениваете меня, — доброжелательно заметил Фудзио. — Когда люди поступают плохо, я даю отпор. Это всего лишь вопрос принципа.

— Что вы имеете в виду?

— То, что я ненавижу весь мир.

— Какой мир?

— Мир — это мир. Полицию, которая презирает людей и отдает их под суд. Дотошных, наглых журналистов. Идиотов, которые изводили меня в школе, считая, что ничего хорошего из меня не получится. Мою сестру и ее муженька, мечтавших о том, чтобы я умер. Женщин, похожих на похотливых самок. Они — мои враги.

— И Хата-сан тоже?

— Нет, она другая.

— Выходит, только она — человек?

— Нет. Она — вьюнок. Вы этого не поймете, — Фудзио на мгновение умолк. — Мне захотелось сделать вам сюрприз. Хочу вернуть дочерей их матерям. Я покажу, где все это произошло, — Фудзио постарался придать своему лицу дерзкое выражение. Однако сердце его затрепетало.

Фудзио уже рисовал в своем воображении чудные картины. Он увидит прозрачный рассвет, золотые лучи утреннего солнца в легкой дымке, услышит шум морского прибоя, и шум ветра в соснах. А может быть доведется увидеть волны, горящие в отблесках вечерней зари, первую звезду, луну, глядящую с небес.

Только едва ли он все это увидит… А если пообещать, что он покажет, где спрятан труп? Тогда они повезут его на место преступления. Тогда появится шанс увидеть все это, услышать шум моря. А после этого еще подумает, стоит ли рассказывать, где он действительно бросил тело Каё Аоки.

Спустя несколько дней Фудзио сказал старшему инспектору Такарабэ, что готов объяснить, где спрятал труп, но при некоторых условиях.

— При каких еще условиях?

— Запишите, я продиктую. Я умный, так что мы без труда составим соглашение.

— Полиция не заключает соглашений, — сказал Хигаки.

— Прежде, чем отказываться, все-таки лучше записать и подумать. Может, вам захочется рассмотреть мои условия.

Затем Фудзио продиктовал условия, которые он обдумывал всю ночь, не сомкнув глаз.

Первое. Во время следственного эксперимента репортеры не должны следовать за ними к месту захоронения трупа.

Второе. До следственного эксперимента Фудзио не будет составлять никаких схем, карт и давать письменных показаний.

Третье. Когда тело девушки будет опознано, Фудзио разрешат встретиться с родителями и с Юкико Хатой.

Четвертое. Сабуро Морита подпишет обязательство о том, что после приведения в исполнение смертного приговора возьмет на себя похороны Фудзио.

Пятое. Фудзио предоставят время и возможность написать статьи для средств массовой информации, в которых он изложит свой взгляд на произошедшие события.

Фудзио рассчитывал, что, горя желанием заполучить труп, полицейские согласятся на все условия. Но Хигаки отклонил все пункты его наивного плана, за исключением одного.

— Репортеров мы удалим. Это я обещаю, — сказал он.

— Правда? Только не обманите, — Фудзио хотел проверить, лжет полицейский или говорит правду.

— Журналисты просто облепили управление. Нужно будет хорошенько продумать этот вопрос.

— А если сделать это ночью или рано утром? Но если вы заставите меня рисовать схему или давать письменные показания, то разговора у нас не получится.

— Значит, эта беседа тоже ни к чему не приведет… — небрежно бросил Хигаки.

— Даже если я захочу нарисовать план, вряд ли мне удастся все вспомнить. Дело было ночью, я был в невменяемом состоянии, поэтому описать все правильно не смогу.

— Вы хотите сказать, что не знаете, где именно было дело? Значит, вы притворялись?

— Не притворяюсь. Просто пока я сам туда не поеду, не вспомню, где точно находится это место. Но если меня повезут туда на машине, то я сразу соображу, где искать.

Хигаки молчал. Казалось, он видит Фудзио насквозь, — понимает, что тот решил любой ценой вырваться из стен тюрьмы.