Синеглазая - [2]
— Вы — врач?.. — спросила девушка и внимательно посмотрела ему в глаза.
— Да, врач, хирург. Но не об этом речь сейчас, в эту минуту. Охранники их убьют, — он указал в сторону ледника, где суетились пленные.
Девушка нахмурилась. Она внимательно слушала его. В синих глазах ее Владислав не находил сочувствия.
— Верните людей, — прошептал он. — Только вас они послушаются… Теперь никто из них не думает о смерти. Каждый хочет добыть кусочек льда.
— Возможно… — тихо сказала девушка. — Вы, должно быть, не можете оказывать первую помощь раненым потому, что у вас ничего нет под руками… Я дам вам бинты и немного перекиси…
Она склонилась над сумкой. Владислав увидел на шее девушки плохо затянувшийся рубец от раны.
— Ничего другого нет, — сказала она, разгибаясь. — Наш госпиталь не пользуется централизованным снабжением… А вы тоже ранены?
— Мне не нужна ваша помощь… Возвратите людей, — потребовал Владислав.
— Что ж, попытайтесь это сделать вы.
— Меня они не послушают.
— Они должны подчиниться приказу командира. Среди них вы, должно быть, старший по званию, командир…
— Здесь нет командиров… Люди напрасно рискуют.
Девушка посмотрела в сторону ледника. Теперь глаза ее возбужденно блестели. Владислав не понимал, чего она хочет.
— Раненому необходим лед.
— Мало ли что необходимо каждому из нас.
— Если это необходимо, надо рисковать. Речь идет о жизни человека.
— Возможно, он не стоит тех, которые за него…
— Меня не интересует, кто он, — перебила девушка.
— Но они же рискуют. Пленные, безоружные…
— Мне когда-то говорили, что пленные остаются солдатами. Они и должны рисковать, как солдаты, — произнесла она, не глядя на Владислава.
— Погибнут… Глупо погибнут, из-за двух кусочков льда.
Не успел Владислав произнести эти слова, как послышался приближающийся собачий лай. Два огромных пса неслись к ограде. За ними бежали немцы, крича и размахивая плетьми.
Люди заметались. Всем удалось проскочить за ограду…
Лишь один, черноволосый, пропуская других, задержался, и два пса набросились на него в тот момент, когда он просунул голову в дыру под оградой. Они рвали его и без того изодранную одежду, грызли тело. Крик ужаса, лай и звериное рычание смешались в сплошной рев. Подскочившие немцы хохотали, улюлюкали, притопывали начищенными до зеркального блеска сапогами и размахивали плетьми.
— Тубо!.. Тубо!.. — вдруг крикнул кто-то.
Псы подняли окровавленные морды, отпустили несчастного, и он быстро, подгоняемый инстинктом самосохранения, пролез через дыру, поднялся, пробежал несколько шагов и упал, истекая кровью.
Девушка бросилась к нему. За ней сразу же захромал Владислав. Он грубо взял девушку за руку, когда она наклонилась над пострадавшим, поднял и оттолкнул.
— Идите отсюда! Он и без вас сможет умереть.
Девушка повернулась и пошла из лагеря, провожаемая молчанием. Раздобытый такой дорогой ценой лед таял в руках, о нем забыли. А распластанный на твердой, усыпанной угольным штыбом земле человек постепенно затихал…
Девушка споткнулась и чуть было не упала. Но ее заботливо поддержали и проводили к выходу из лагеря. Владислав видел это и не понимал, почему у людей не было обиды на нее — виновницу, как ему казалось, всей затеи со льдом, кончившейся так трагически.
II
В тот же день, когда солнце скрылось за плоской шиферной крышей здания шахтной конторы, к Владиславу Тобильскому подошел охранник в черной гимнастерке, плотно облегавшей сильные плечи.
— Ты, говорят, доктур? — спросил он, тыча винтовочным дулом в грудь.
— Да, я доктор, — сразу же ответил Тобильский, чувствуя, как холодный металл разливает мороз по телу.
— Вставай, живо, — приказал охранник.
Владислав поднялся. Ноги противно дрожали. Потрескавшиеся губы скривились в жалкой улыбке — он не знал, что его ожидает и чем можно защититься от охранника.
— Иди! — скомандовал тот грубо и ткнул Владислава дулом в бок.
Владислав заспешил, навалился сгоряча на раненую ногу и вскрикнул от боли. Сидевшие рядом пленные повернули головы в его сторону. Серые их тела сжались в плотную массу. Напряженная тишина вздрогнула от единогрудого вздоха. Охранник услышал, повел глазами вокруг и закричал, ободряя себя:
— Иди, говорю! Марш!
Сгорбившись, Владислав захромал к выходу из лагеря. Ему не хватало времени и сил, чтобы оглянуться на товарищей: он беспрерывно повторял про себя: «Выдала, выдала… а на вид красива и добра… Разве что-нибудь поймешь в этой жизни? Выдала… Мстит за то, что выгнал из лагеря. Черт меня дернул… Видел же, чистенькая, сытая. Рана на шее — не в счет. Служит немцам… Выдала… И сразу заговорила о звании… Заставят служить, а потом убьют…»
Они шли около получаса и оказались возле одноэтажного длинного дома из серого камня-песчаника. Окна в доме были целы и занавешены белыми занавесками. Двери плотно прикрыты. Дорожка, ведущая к входу, посыпана желтым песком. Дом и двор выглядели так, словно война прошла очень далеко от этого места.
Но Владислав с опаской оглядывался вокруг: он не верил в чудеса, в существование каких-то тихих, обойденных войной домов, и чувство обреченности все больше овладевало им. Он остановился в нерешительности: «Тюрьма или душегубка?»
«Красный снег» — наиболее масштабное произведение Рыбаса, удостоенное в 1971 году премии Союза писателей и ВЦСПС. В основе многократно переизданного массовыми тиражами романа — события Гражданской войны в Донбассе 1918–1919 годов. Оцифровка и распространение романа произведена Союзом писателей ЛНР при поддержке государственного информационного агентства ЛНР «Луганский информационный центр» и Библиотеки Максима Мошкова.* * * 1918 год. Донбасс. Тревожно в шахтерском поселке Казаринке, где рабочие совсем недавно взяли власть в свои руки.
При испытании новой катапульты «Супер-Фортуна» погибает испытатель средств спасения Игорь Арефьев. Расследование ведут инспектора службы безопасности полетов Гусаров и Петриченков, люди разных характеров и разных подходов к делу. Через сложные сплетения жизненных ситуаций, драматические коллизии не каждый из них приходит к истине.
Новый роман Владимира Степаненко — многоплановое произведение, в котором прослежены судьбы двух поколений — фронтовиков и их детей. Писатель правдиво, с большим знанием деталей, показывает дни мирной учебы наших воинов. Для молодого летчика лейтенанта Владимира Кузовлева примером служит командующий генерал-лейтенант Николай Дмитриевич Луговой и замполит эскадрильи майор Федоров. В ночном полете Кузовлев сбивает нарушителя границы. Упав в холодное море, летчик побеждает стихию и остается живым. Роман «Дежурный по звездам» показывает мужание молодых воинов, которые приняли от старшего поколения эстафету славных дел.
Многие читатели знают Ивана Васильевича Вострышева как журналиста и литературоведа, автора брошюр и статей, пропагандирующих художественную литературу. Родился он в 1904 году в селе Большое Болдино, Горьковской области, в бедной крестьянской семье. В 1925 году вступил в члены КПСС. Более 15 лет работал в редакциях газет и журналов. В годы Великой Отечественной войны был на фронте. В 1949 г. окончил Академию общественных наук, затем работал научным сотрудником Института мировой литературы. Книга И. В. Вострышева «Зимой в Подлипках» посвящена колхозной жизни, судьбам людей современной деревни.
Размышление о тайнах писательского мастерства М. Булгакова, И. Бунина, А. Платонова… Лики времени 30—40—50-х годов: Литинститут, встречи с К. Паустовским, Ю. Олешей… Автор находит свой особый, национальный взгляд на события нашей повседневной жизни, на важнейшие явления литературы.
«Голодная степь» — роман о рабочем классе, о дружбе людей разных национальностей. Время действия романа — начало пятидесятых годов, место действия — Ленинград и Голодная степь в Узбекистане. Туда, на строящийся хлопкозавод, приезжают ленинградские рабочие-монтажники, чтобы собрать дизели и генераторы, пустить дизель-электрическую станцию. Большое место в романе занимают нравственные проблемы. Герои молоды, они любят, ревнуют, размышляют о жизни, о своем месте в ней.