Имоджен затрясла головой, пытаясь осознать услышанное.
– Ничего не понимаю! А где эта ферма?
– Понятия не имею. Я ее еще не видел, но уже купил.
– Еще не видел? Уже купил? Боже милостивый, ты точно спятил.
– Не рычи, принцесса. Ты переволновалась из-за моего долгого отсутствия, но, пока я звонил своему адвокату, пока подписывал проект договора, стукнуло шесть часов. У тебя явно неадекватная реакция.
Они так и продолжали бы обмениваться колкостями, если бы не Мона. Вынув из одного пакета майонез и зефир, она заглянула в другой.
– Джо, глаза меня не обманывают? Я действительно вижу шампанское?
Он расплылся в довольной улыбке.
– Да, Мона. И уже охлажденное. Убрать его в холодильник или открыть сейчас?
– Думаю, сейчас, дорогой. Кажется, нам есть что отпраздновать. А пока ты открываешь бутылку, я поищу подходящую посуду. Боюсь, у меня нет настоящих бокалов для шампанского.
– Что это на тебя нашло? – сквозь зубы процедила Имоджен, как только Мона исчезла в доме.
– Отцовство, – гордо ответил Джо, разворачивая серебряную фольгу.
Имоджен взглянула поверх его плеча. Касси, соскочив с качелей, поймала зазевавшуюся кошку, уложила ее в кукольную коляску и стала укутывать в одеяльце.
– Что же нам делать, Джо?
– Единственное, что в наших силах. Мы подарим ей семью. А зачем же еще я купил ферму?
– Ты хочешь отобрать Касси у Моны? – воскликнула Имоджен.
– Да нет же. Ломать чужие жизни – это специализация твоей мамочки, не моя.
Мона вернулась с тремя винными бокалами.
– Джо, я нашла в кухне коробку конфет. Вы привезли их Касси?
– Нет, вам, Мона. Считайте, что я начал отдавать свой долг.
«Джо Донелли может очаровать кого угодно, – кисло подумала Имоджен, – даже телеграфный столб».
Раскрутив проволоку, Джо вытащил пробку, наполнил бокалы и подал шампанское дамам. – Я хочу произнести тост. За будущее!
– За будущее, – с готовностью откликнулась Мона.
Имоджен промолчала. Она так напряженно пыталась разобраться в затее Джо, что чуть не поперхнулась шампанским. И что он имел в виду, когда сказал: «Мы подарим ей семью»? А еще важнее – как он собирается воплотить свои слова в жизнь?
– Джо, нам с тобой необходимо поговорить.
– Конечно, но в данный момент я должен поджарить гамбургеры. Это мужская работа.
Как только Джо отправился в кухню за пивом, она решила не упускать шанс и зажала его между холодильником и рабочим столом.
– А теперь выслушай меня, Джо Донелли. Я не собираюсь спокойно стоять в стороне, я не позволю тебе играть в свои глупые игры с нашей дочерью, с Моной и со мной. Я хочу знать, что ты задумал, и хочу знать это сейчас.
– Я надеюсь убедить Мону покинуть этот дом и переехать на мою ферму.
– Господи помилуй! Ты собираешься перевернуть вверх тормашками чужую жизнь, и тебе наплевать, как это повлияет на весь остальной мир? Даже если бы тебе удалось убедить Мону...
– Удастся, принцесса, – беззаботно отозвался Джо. – Уж тебе бы следовало знать, что если я чего-то хочу, то обязательно добьюсь.
– А когда добьешься, что потом?
– Потом я скажу Касси, что я ее отец, а ты и ее няня будете жить со мной.
– А что ты ответишь ей, когда она спросит, где ты был первые восемь лет ее жизни? Или ты настолько опьянен своим всемогуществом, что так далеко не загадываешь?
– Осторожнее, Имоджен. Ты становишься похожей на свою мать.
– Может, я начинаю чувствовать себя матерью, – сказала она, понимая, что он нарочно подкалывает ее. – Не забывай, Касси и моя дочь. И как же я вписываюсь в твою идиллическую картину, или меня ты уже вычеркнул?
– Это тебе решать, но на первые вопросы ответить могу. Когда Касси спросит, где я был все эти годы, я скажу ей правду.
– Какую правду?
– Мне понадобилось время, чтобы стать достойным ее, но теперь все в порядке и больше я ее не покину. Чем оправдаешься ты, принцесса?
Этот страшный вопрос мучил Имоджен весь остаток вечера. Она машинально жевала свой гамбургер и зефир, в нужных местах вместе со всеми смеялась над шутками, но чуть не взвыла от душевной боли, когда Касси прижалась к ней и серьезно спросила:
– Вы еще будете здесь завтра утром, когда я проснусь?
Однако самым сильным из ее чувств в этот вечер была ярость. Джо думает, что знает ответы на все вопросы. Какая самонадеянность! Он не глядя покупает недвижимость. Какое легкомыслие! Он принимает решения за других, как будто имеет на это право. Да как он смеет! А каким трусом он оказывается, когда речь заходит о чувствах! Неужели он думает, что она не заметила, как он каждый раз находит предлог, чтобы не коснуться их девочки и не заговорить с ней?
Когда Касси ушла спать, Джо, пустив в ход все свое обаяние, изложил Моне свой план, и его доводы в сочетании с неотразимой улыбкой звучали очень убедительно.
– Мона, ни за что на свете я не стал бы отнимать у вас Касси, вы это знаете. Я предлагаю вам просто поделиться ею с нами. Неужели я прошу слишком много?
– Конечно, нет. У ребенка не может быть слишком много любящих людей, а вы – ее родители. Она принадлежит вам.
– Но она и ваша. Вы очень долго были для нее всем, вот почему я надеюсь, что вы согласитесь жить с нами на ферме. Мона, вы нужны нам гораздо больше, чем мы нужны вам.
