Синее море, белый пароход - [7]

Шрифт
Интервал

– А на табак можно выменять заветный твой «мерседес», – сказал отец игриво.

– «Мерседес» мне больше не нужен, – буркнул я, нажал плечом дверь и нырнул в вагон.

4

С вокзала нас повезли на машине прямо в порт. Улицы Владивостока вздымались и опускались волнами. Они скатывались к морю. Берег бухты был обставлен пароходами.

Нас подвезли к серому пароходу, на носу у которого белела надпись «Советы». С одной стороны парохода сияло, как наш эмалированный чайник, море. С другой стороны кишела толпа переселенцев. Мы влились в нее и под звяканье чайника пробились к трапу, потом на палубу.

Растрепанные люди с криком волокли чемоданы, узлы, сундуки к кабиночкам с надписью «Твиндек». Мы тоже протиснулись в один из этих твиндеков. Отвесная лестница сбросила нас в темную утробу парохода.

Чайник затих – Юрик нашел себе место. Он залез на нижнюю сетчатую полку и сидел, поглядывая на меня из-под шали. Я бросил свой чемодан, узел и побежал на палубу. За мной застучали по железным ступенькам трапа бурки Юрика. В трюме пахло ржавчиной, селедкой, табачным дымом и кислятиной. А палубу грело весеннее солнце. Морской ветер гладил лицо.

Мы с братом пошли, где никого не было, – на корму.

Вода в бухте напоминала по окраске хвост павлина.

– Это от нефти, – объяснил я брату.

К борту нашего парохода прибило мандариновую корку. Мы с Юриком стали плевать в нее. Юрик загадал: если попадет до десяти, мы встретим белый пароход. А я загадал: если попаду до десяти, на нас не обрушится буря. Мы плевали по очереди. Юрик первый попал в корку. Он запрыгал на одной ноге и запел:

Синее море,

Белый пароход…

Я попал лишь на десятый раз.

– Не будет бури, – объявил я торжественно брату. – Наш десант высадится в полном боевом порядке!

– Бури не будет, – вмешался кто-то у нас за спиной тягучим голосом, – а штормик баллов на шесть-семь потреплет «наш десант».

Мы обернулись. К нам подкрался высокий лохматый дядька в морском бушлате и клёшах. Под бугром его носа, напоминающим валенок, топорщились усы из медной проволоки. Дядька легонько шевелил ими при разговоре. Он пристально смотрел на солнце из-под левой руки, на которой не хватало двух пальцев – безымянного и мизинца. Солнце напоминало кусок тлеющего кокса. В войну мы иногда топили коксом, который я собирал на станции.

– Шторма не боитесь? – спросил дядька. Губы его выгнулись серпом, кончиками вверх.

– Нет, – ответил я и пожал презрительно плечами.

– А мин?

Я пожал еще презрительнее.

– А кто «травить» будет? – спросил дядька, и ус его дрогнул, как у таракана.

– Никто, – ответил я и повернулся к поручням.

– Поживем – увидим, – сказал дядька и зашаркал тяжелыми ботинками по палубе.

– Будет буря, будет шторм – встретим белый пароход, – сочинил Юрик и опять запрыгал по палубе.

В это время пароход загудел, и мы поплыли. Катерок-букашка поволок «Советы» на длинном канате в море.

– Как называется белый пароход? – спросил Юрик.

– «Оранжад», – ответил я, не моргнув,

Палуба под ногами качнулась. Из трубы выкрутился густой дым. Катерок пронесся мимо нас назад, подпрыгивая на волнах. Над мачтой закачались плоскодонные облака. Ветер подул холодный. Волны неслись на наш пароход, как табун зеленых коней с белыми гривами.

Я взял Юрика за руку и повел назад, в твиндек. Брата могло прознобить здесь, хоть он был укутан маминой шалью. По дороге я стал рассказывать брату о белом пароходе, плел ему, какая чудная жизнь у ребятишек на «Оранжаде».

В твиндеке ударил в нос тяжелый табачный дух. Меня сразу затошнило. Юрика потянуло на сон. Мама уложила его на среднюю полку. Я лег рядом.

По полу катался от борта к борту чей-то мяч, наполовину синий, наполовину красный. Волны стучали в борт, подбивали мяч. Удары становились звучнее. Они покрывали барахолочный шум твиндека.

Я закрыл глаза и увидел, будто рядом с нашим пароходом плывет мина – круглая, со стеклянными рожками. Все ближе и ближе на быстрой волне… Еще миг!.. Я прижал ладони к лицу. Потом потихоньку сдвинул их с глаз, со щек… Откуда эта трусость во мне? Может быть, так себя чувствует и каждый настоящий десантник?

Я растолкал Юрика и стал, полусонному, рассказывать о белом пароходе.

– Ребятишки не боятся мин, – говорил я, и лопатки мои передергивались от озноба, – потому что на «Оранжаде» установлены такие приборы… Они замечают мину издали и расстреливают ее из пулемета: тр-р-р…

– А если на них нападет подлодка? – спросил Юрик, зевая.

– Ребятишек никто не смеет трогать, – ответил я. – Ребятишки – в чем они виноваты? – Я прислушался к хлюпу волн за бортом и прибавил: – На крайний случай, на «Оранжаде» полно всяких шлюпок и спасательных кругов.

– Гера, а ты на Сахалине драться будешь с маленькими японцами или с большими? – спросил Юрик, и его глазенки сверкнули.

– Все они одинаковые, самураи, – ответил я. – Кроме самых маленьких, вроде тебя.

Юрик опять засопел носом. Тогда я положил голову на край полки и стал глядеть, что делается внизу.

На нижних полках сгорбились наши и еще несколько человек. Среди них я увидел того усатого. Семеном называли его соседи. Кончики усов шевелились вовсю. Разговор был не о минах, не о штормах, не о самураях, а о каких-то пустяках. Словно собрались соседушки на крылечке в сумерках посудачить. Видно сразу – им не страшно. Может, это оттого, что никто из них не собирается мстить японцам, как я.


Еще от автора Геннадий Николаевич Машкин
Заколдованное нагорье

В сибирской деревушке Заваль издавна существовало поверье, что на нагорье у гольца Небожихи водится неведомая, колдовская сила. Зимой девятнадцатого года в тех краях бесследно исчез целый колчаковский отряд с ценным грузом. А всего год назад не вернулся из тайги, пропал где-то в окрестностях Небожихи местный учитель географии.Валя Колокольцев, приехавший из Иркутска погостить у деда, как и всякий современный мальчик, в сказки и легенды не верил. Услышав от деда историю о золоте, которое везли колчаковцы, он в компании с соседской девчонкой Устей смело отправился в тайгу, на поиски клада...


Половодье

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Открытие

Геннадий Машкин — коренной сибиряк. Прежде чем стать профессиональным писателем, он в качестве инженера-геолога исходил не одну сотню километров по Восточной Сибири в поисках золотоносных жил. В романе рассказывается о нелегких судьбах людей, посвятивших свою жизнь открытию и разработке коренного золота. В тяжелом и будничном труде инженеров-геологов, рабочих геологических партий, старателей автор стремится показать романтику и самоотверженность людей этой редкой профессии.В книгу включены также несколько рассказов, близких роману по теме.


Вечная мерзлота

От составителя…Стремление представить избранные рассказы, написанные на сибирском материале русскими советскими прозаиками за последние десять-пятнадцать лет, и породило замысел этой книги, призванной не только пропагандировать произведения малой формы 60-70-х годов, но и вообще рассказ во всем его внутрижанровом богатстве.Сборник формировался таким образом, чтобы персонажи рассказов образовали своего рода «групповой портрет» нашего современника-сибиряка, человека труда во всем многообразии проявлений его личности…


Рекомендуем почитать
Обратного адреса не было...

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Детская библиотека. Том 44

«Детская библиотека» — серия отличных детских книг с невероятными историями, сказочными повестями и рассказами. В сорок четвёртый том вошла повесть современной польской писательницы Х. Снопкевич «2 × 2 = мечта». Повесть, рассказывающая о жизни варшавских старшеклассников — об их дружбе, трудностях и заблуждениях, мечтах о будущем, первых самостоятельных шагах.


Дорога в Сокольники

Для младшего школьного возраста.


Тысяча окон и один журавль

Повесть современной украинской писательницы об отце и сыне, о рабочей семье.


Маленький Хо

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


День твоего рождения

Альберт Лиханов собрал вместе свои книги для младших и для старших, собрал вместе своих маленьких героев и героев-подростков. И пускай «День твоего рождения» живет вольно, не ведая непроницаемых переборок между классами. Пускай живет так, как ребята в одном дворе и на одной улице, все вместе.Самый младший в этой книжке - Антон из романа для детей младшего возраста «Мой генерал».Самый старший - Федор из повести «Солнечное затмение».Повесть «Музыка» для ребят младшего возраста рассказывает о далеких для сегодняшнего школьника временах, о послевоенном детстве.«Лабиринт»- мальчишечий роман о мужестве, в нем все происходит сегодня, в наше время.Рисунки Ю.