Синдзи-кун и пять стадий принятия - [102]

Сакура легко бежала рядом с ней.

— Чего привязалась — огрызнулась Шептунья: — нету у меня сладостей. Я пока на лайнер забиралась — вся промокла, леденцы тоже, выбросить пришлось. В Карибском море шторм, деточка. Восемь баллов. А ты вон, в пижаме. Спать собралась?

Сакура вздохнула и уже было собралась шагнуть к Старику, как вдруг Шептунья схватила ее за рукав пижамы.

— Слышь. На обратном пути мне патронов закинь, а? Лучше ящик, ну чего тебе стоит. У меня кончилось все, а еще мостик штурмовать. — прошептала она, глядя Сакуре в глаза. Сакуре стало неловко, Шептунья обычно всегда подкармливала Сакуру, надо бы и ей помочь. Она кивнула, и Шептунья отпустила рукав. Сакура сделала шаг.

Как всегда, когда она приходила к Старику — стало холодно. Очень холодно. Старик стоял на вершине горы и смотрел вниз, туда, где в долине паслись яки. Он молча снял тяжелую меховую шубу и накинул на Сакуру. Она благодарно кивнула. Старик достал из своей сумки термос, расстелил небольшой ковер и сел сам, указав Сакуре ее место. Сакура села, поджав начавшие замерзать ноги под шубу. Старик налил ей горячего чая с молоком яка, густой пар валил из горлышка термоса и кружки. Сакура выпила немного, молоко яков ей не нравилось, слишком густое и жирное. Она приходила к Старику не ради чая с молоком и они оба знали это. Но Старик обожал играть с ней в непонятки и это тоже знали они оба.

Сперва Старик протянул ей несколько шариков вонючего козьего сыра. Сакура покачала головой. Плохо пряча улыбку за седыми усами, Старик покопался в своей огромной сумке и протянул ей несколько полосок вяленного мяса. Она опять покачала головой, улыбаясь. Наконец он протянул ей то, ради чего она так любили заходить к Старику — несколько полосок угощения, которое было сделано из сладкой пенки, которая собирается на поверхности молока яков, если его неспешно кипятить несколько часов. Высушенные и нарезанные кубиками эти пенки были просто изумительны на вкус. Взяв кубики Сакура вежливо поклонилась и взамен оставила на расстеленном коврике чью-то кредитную карту, степлер и два камня, из тех, которые кладут в виски, чтобы охладить. Старик улыбнулся и одобрил обмен. Сакура тоже улыбнулась и отдала шубу ему обратно. Прежде чем начать мерзнуть — она сделала шаг.

Нытик как обычно был в своей пещере, пропахшей благовониями и ароматными маслами. Горели несколько десятков свечей, он протирал какие-то иконы. Вместе с Нытиком в пещеры были еще люди, все в хороших костюмах и с дорогими часами. Увидев ее, Нытик упал на колени и начал ныть, впрочем, как и всегда. Его примеру последовали все люди, которые стояли в пещере с ним. Сакура сделала несколько шагов к своему алтарю и покопалась в чаше для подношений. В чаше не было конфет. В чаше для подношений опять лежали красивые цветные и прозрачные камушки, вроде тех, за которые так обиделась Шептунья, пачки денег и даже чей-то отрезанный палец, но конфет не было.

— Вестница Великой Богини! Помоги нам и убереги от зла! Подай нам знак и поведи за собой! — Нытик вошел в раж и начал раскачиваться в стороны. Сакура не любила приходить к Нытику, но выбора особого не было — конфеты в вазе закончились, а нескольких кубиков пенки молока яков, которых она взяла у Старика — не хватит даже на вечер. Палец Сакура выкинула и нахмурилась. Она не любила, когда ей в чашу клали посторонние предметы. В чаше должны быть конфеты.

— Дай знак, дай ответ, дай нам предначертание… — завывал Нытик и она поморщилась. Видимо, придется шагнуть к Ворчуну, а Ворчун ее не любит и она всегда оставляла Ворчуна на потом.

— Задавайте вопросы! — приглушенным голосом выдал Нытик и один из мужчин в костюме поднял голову и выдавил из себя что-то про выборы, партии и вероятность получить место в Сенате. Сакура помотала головой. Это было ей неинтересно. Лицо у мужчины побледнело. Сакура сделала шаг.

В конце концов, она же обещала Шептунье, что забросит ей патронов, а свое слово надо держать, так Юки говорит. Сакура не хотела бы расстраивать Юки, а потому она шагнула туда, где всегда были патроны. Прошлась по проходу между стеллажами, не обращая внимания на завывшую вдруг сирену и крики. Нашла ящик с патронами и попыталась прочитать надпись, но дальше надписи «Federal Reserve Warehouse USA» — прочитать не смогла. Пожала плечами, взяла коробку (тяжелая!) и шагнула к Шептунье обратно.

— Тихо! — прошептала Шептунья, опять прижав палец к губам: — они там готовятся, слышишь? Ты патроны принесла? Ох ты ж… мать моя женщина… — Шептунья увидела ящик с патронами и обрадовалась. Очень обрадовалась и даже хлопнула себя по лбу рукой. Звонко так.

— У меня Хеклер и Кох четыреста семнадцать. — прошептала она, не отрывая ладонь ото лба: — это семь шестьдесят два на пятьдесят один, натовский патрон. Но тебе это ни о чем не говорит, верно?

Сакура наклонила голову и улыбнулась. Шептунья ей нравилась, она была веселая и всегда благодарила Сакуру.

— А это… это не патроны, дорогуша. Это ты мне снаряды, млять притащила. — сказала Шептунья. В них опять начали стрелять и Сакура опять сделала несколько шагов и принесла Шептунье все оружие, из которого в них стреляли.