Синдзи-кун и парадокс Абилина - [27]

Сакура внимательно выслушивает ее и кивает головой. Она согласна, что Акира-сан — цундере.

— Кушай. — строго говорит Юки, увидев, что Сакура бросает взгляд на холодильник. На холодильнике стояла вазочка с конфетами, Юки ее туда спрятала. Каким образом можно было спрятать что-то от Сакуры — было непонятно и ей самой, но поди ж ты — действовало. Достаточно было строго сказать, чтобы не трогала неприкосновенный запас, а то… что именно «а то» — Юки тоже не понимала, но этого было достаточно.

— Конфеты — только после нормальной еды. — повторяет Юки: — а то у тебя скоро попа слипнется, и так целыми днями конфеты ешь. Думаешь, я не знаю, что ты свою Шептунью подговорила и та тебе две огромные коробки конфет подарила? Да у тебя обертки по всему полу валялись!

Сакура делает серьезное лицо и начинает есть свой ужин. Юки следует ее примеру. В этот момент в прихожей звенит телефон. Юки встает и подходит к нему.

— Да? — говорит она. Звонил ее отец, который, по теории Линды-сан вовсе ей не отец. Наконец-то были готовы документы по ее эмансипации и теперь она была свободным и взрослым человеком с точки зрения законов страны Ямато. Надо было только съездить, документы забрать и с этого момента — она могла уже сама себе сакэ в магазине покупать. И журнальчики в магазине манги, не прося каждый раз Джин. Она положила трубку и уставилась на Сакуру, которая уже начала карабкаться на холодильник.

— Все доела? — грозно спросила Юки, дождалась кивка и вздохнула: — ну хорошо, возьми конфет, но не много. У тебя так диабет скоро будет. Нет на тебя сестрички Нанасэ, вот кто за тобой бы проследил…

Сакура моргнула, и ваза с конфетами оказалась у нее в руках. С тихим хлопком и она и ваза с конфетами растворились в воздухе. Юки прислушалась.

— Я знаю, что ты в спальне! — крикнула она: — начни уже ходить, хотя бы между комнатами! И я поехала к отцу, документы забрать! Буду через полчаса примерно, хотя бы посуду за собой помой. — Юки знала, что Сакура и домашние обязанности смешиваются как вода и масло, то есть вовсе не смешиваются. Сакура, которая на самом деле умная и все такое — тут же делала вид что дурочка и не понимает, о чем идет речь. Но попытки Юки не прекращала, потому что дорогу осилит идущий и вообще. Она не хотела себе признаваться, но ей нравилось опекать Сакуру, так она чувствовала себя взрослей и как будто какая-то цель появлялась, какие-то ориентиры в жизни. Проследить чтобы Сакура поела. Чтобы не носила грязную пижаму. Закинуть ее вещи в стиралку, пока голая Сакура, которая отказывается одевать другую пижаму (не розового цвета), сидит на стиралке и трясется в такт механизму отжима, прижимая коленки к подбородку. Купить ей новые тапочки, старые она сносила до дыр, протерла так, будто ходила куда-то, она ж вообще не ходит, только прыгает. Попросить Майко-нээсан, чтобы та перестала Сакуру баловать своими конфетами, Сакуре не больше трех штук за раз выдавать надо, она и так где-то целями днями шляется, и кто-то там ее подкармливает, а тут еще и нээсан со своими трюфелями. Отобрать у Сакуры что-то непонятное, шевелящееся и с щупальцами, заморозить и выкинуть в мусорку. Еще раз заморозить, едва эта штуковина оттает и выберется из мусорного ведра для органических отходов. Отдать Сакуре команду «унеси бяку туда, откуда взяла». В общем — много дел. И в будущем — меньше не станет.

Юки прислушалась. Сакура молчала, но она была уверена, что та все слышала, как и обычно.

— И окна не отрывай нараспашку, уже холодает, простудишься! — крикнула она, накидывая куртку и вставляя ноги в туфли. В ответ — тишина. Ох уж эти подростки, думает Юки каждый со своей драмой. Она выходит на лестничную площадку и достает из кармана ключи, которые сделал ей Син в первый же день, как она переехала.

— Скоро вернусь! — говорит в дверной проем. На этот раз она дождалась ответа, Сакура что-то там уронила в спальне, что-то покатилось по полу. Юки вздохнула и закрыла за собой дверь.

Поездка к отцу заняла у нее некоторое время, ехать было далековато, но вызывать такси она не решилась, хотя деньги у нее теперь были, но она по-прежнему не решалась тратить крупные суммы и не позволяла себе лишнего. Достаточно было того, что ее прическа и покраска и так обошлись ей в целое состояние — по ее прежним меркам. Раньше она такую сумму на месяц бы растянула, а то и на два, а тут раз — сходила в парикмахерскую и все. Деньги есть. Акира-нээсан сказала, что «каждый член нашей команды должен вести достойную жизнь и получать зарплату… а уж тем более такой красивый как ты». Юки почувствовала, что при этом воспоминании краснеет. Акира-нээсан ей нравилась, рядом с ней она чувствовала себя уверенной, сильной, чувствовала, как ее наполняет тепло изнутри, разливаясь в груди и опускаясь в живот. С другой стороны… она вспомнила как соврала Линде-сан прямо в лицо, что не испытывает никаких чувств к Сину и покраснела еще больше. Правильно Акира-сан говорит, совсем ты запуталась, Юки, думает она, как неприлично все это. Ей нравится Акира-нээсан, которая старше ее как минимум на десять лет, но она испытывает и какие-то чувства к Сину, который ее одноклассник, но за это время она уже успела взглянуть на него и с другой стороны. Он — и ленивый, вечно сонный увалень в школе, позволяющий Иошико день-деньской на его парте сидеть и ногами болтать. В то же время он — Син, который в состоянии действовать быстро и решительно, чего только история с Братством стоит. С бывшим Братством, думает она. В то же время он еще и Сумераги-тайчо, черная городская легенда, которой впору детей на ночь глядя пугать. Иошико говорит, что ее именно это в нем и притягивает — мысль переодеть Сина в Сумераги -тайчо и … Юки опять покраснела от мыслей.