— И нельзя изменять своему гарему с чужим, угу. — кивает Майко, встав у меня за спиной. Ей тоже любопытно. Я открываю папку. С первой страницы на меня смотрит фотография мужчины средних лет. Внешность не сказать, что примечательная, но шрам на лице есть, да. Еле заметный, над правым глазом, такой, буквой V. Седые волосы, карие глаза, обычный японец. На меня, каким себя вижу в зеркале — не сильно похож. Вернее — это я на него не похож, раз уж он мой папаша. Нету у нас сходства семейного, наверное, я в маму пошел. Надо бы с фотографией мамы сравнить.
Рядом с фотографией данные. Хирано Нобу, инженер по образованию. Ага, год рождения… и год смерти? Он вот уже как лет пять как умер. Вот так номер. А это что за бумаги, дальше? Родители Нобу — Хирано Тсуиоши и Хирано Кику. Дедушка и бабушка мои значит. Владеют небольшим универсальным магазином в деревеньке рядом с Накагусуку.
— А ты у нас окинавский оказывается. — говорит Майко: — теперь то понятно, чего ты такой наглый.
— Чего это я наглый? — удивляюсь я: — вовсе даже деликатный.
— Не, ты точно с Окинавы. Я заметила, ты свинину больше ешь, чем рыбу, это только окинавские так делают. И, смотри, Читосе — он и вправду наследник! Если его отец умер, значит единственный наследник универсального магазинчика возле развалин замка Накагусуку — наш Син! — делает мгновенный вывод Майко и торжествующе смотрит на Читосе.
— Как-то не очень. — морщится Читосе: — магазинчик в Накагусуку… это ж деревня.
— Ничего не деревня. — обижаюсь я: — это ж развалины замка со времен королевства Рюкю, можно сказать первый замок в Японии.
— Окинава — не Япония. — безапелляционно заявляет Майко: — вы там даже на японском не говорите толком.
— Был у меня парень с Окинавы. — задумывается Читосе: — действительно нагловатый такой…
— Ой да читайте дальше уже, любопытно же… — перебивает ее Иошико, тоже заглядывая мне через плечо. Незаметно у меня за плечом столпились практически все, кто был в комнате, кроме Линды, которая видимо все уже знает и Сакуры, которую такие глупости не интересуют. Ее вообще ничего не интересует, она кушает шоколадку. Интересно, что не надоедает ей сладкое есть, я вообще практически не видел, чтобы она нормальную еду ела, разве только Питер ее заставить может.
— Так… тут дальше о семье пишут — что узнали… — читает из-за моего плеча Майко вслух, чтобы всем слышно было: — соседи говорят, что Нобу хорошо учился, ага, вот копия аттестата и грамоты за участие в фестивале танцев. Может быть у Сина тоже талант есть.
— Нету. — говорю я: — вот чем бог обделил, так это таким вот талантом.
— Не расстраивайся, в семье не без урода, не всем уметь танцевать. Ты вон, как Питер — больше по бабам умеешь. — говорит Майко.
— Да не умеет он по бабам. — встревает Читосе: — умел бы, по ночам бы не спал, а на женскую половину пробирался. Слышала я кое-что ночью…
— Что ты слышала? — набрасывается на нее Майко.
— Ну… Нанасэ ходила водички попить. И Питер тоже ходил. — признается Читосе и немного краснеет.
— Смотри-ка, что происходит! Син! И ты это терпеть будешь?! — упирает руки в бока Майко, становясь неуловимо похожей на Акиру, когда та укладывает весь наш табор спать.
— Ой, да ладно, она уже взрослая девочка, дайте почитать уже! — говорит Иошико, протискиваясь поближе к заветной папке.
— В самом деле, это их частное дело — пока он ей сердце не разбил. — говорю я, листая документы: — а вот как разобьет, так и будем говорить.
— Мы на него Акиру натравим. — говорит Майко: — ожоги, они дольше заживают, особенно — там. А если хорошо прожарить…
— … Син, твой отец учился в Токио! Правда не в Тодай, а в политехническом, но все равно, круто. — говорит Иошико, читая у меня через плечо: — и он еще кендо занимался. В кружке состоял. Наверное, ты в него умный.
— И девушку себе нашел. Маму твою то есть. Вот и фото. — да, на фото мама Синдзи. На маму то лицо, которое я каждый день вижу в зеркале — тоже не похоже. Вот в кого я? В соседа по лестничной клетке?
— Да, женились и отправились обратно на Окинаву. Как-то странно. Обычно после университета, да еще и женившись — обратно никто не возвращается. — говорит Майко, нахмурившись. Я смотрю на даты, указанные в документе, и понимаю, что она права. Странно это. Отец — отличник Токийского Политехнического, инженер, выпускник — и в течении трех дней после выпуска — женится и отправляется на Окинаву, в маленькую деревеньку. Да он же столько труда приложил, чтобы до Токио добраться, а тут раз — и обратно в деревню, за кассу семейного универсама? Вот что-то тут не так.
— Устраивается работать в универсаме. Тоже странно. С дипломом инженера и в магазине. Вот! Смотрите… — Майко поднимает лист с копией свидетельства о рождении.
— Так ты у нас оказывается Хирано Юичи — то есть первый сын! — говорит Читосе, заглядывая в свидетельство.
— Класс. — кисло говорю я: — теперь я еще и не Синдзи.
— Хорошее имя. Юичи. — произносит Майко: — Юичи. Хм. Даже лучше, чем Синдзи. Ты сразу благороднее становишься, что ли.
— Хирано Юичи-доно. — торжественно произносит Читосе: — гордый наследник универсама на Окинаве.
— Да ну вас. — говорю я листая документы дальше: — там между прочим очень красиво. И тепло.
