Синдзи-кун и искусство войны - [35]

— Но это же и в самом деле круто. — сказал я, наблюдая, как Майко отошла от Акиры и стала о чем-то вполголоса разговаривать с Читосе. Тридцать три супера — представить себе тридцать три Акиры, или Юки, или Майко — это ж сила.

— В этом мире все решает качество, а не количество, юный Син. — говорит Линда: — есть кланы, чья сила и влияние основывается всего на одном супере. И эти кланы — одни из самых сильных.

— Хм. — задумываюсь я. Тем временем Акира заканчивает свою регистрацию и освобождает место. Я оглядываюсь по сторонам. Майко все еще погружена в беседу с Читосе. Акира делает жест рукой — мол, садись давай. Я сажусь. Девушка напротив улыбается. Она пухленькая и при каждой ее улыбке на щеках образуются ямочки.

— Добрый день! — говорит она: — пожалуйста, прочитайте и заполните анкету. — я углубляюсь в листок бумаги. На первый взгляд обычная анкета — ФИО, адрес, телефон, однако рядом стоит звездочка и сноска, которая гласит, что участник может вместо личных данных использовать псевдоним, каковой не может повторять псевдонимы других участников, зарегистрированных ранее, либо уже используемых в качестве обозначения личности. Также нельзя в качестве псевдонима выбирать зарегистрированные торговые марки, имена и фамилии персон Императорской семьи, общенациональные традиционные японские ценности (жаль, значит никто не сможет выбрать себе псевдоним Ямато Надешико), или псевдонимы, оскорбляющие человеческое достоинство и унижающие других участников или третьих лиц. Администрация оставляет за собой право отказать в регистрации псевдонима без объяснения причин.

Я взял ручку, и задумался. Наверное, имеет смысл уточнить, какой именно псевдоним будет надлежащим, чтобы не заполнять анкету несколько раз. С Акирой все понятно — она «Огненная Сестра» и все тут. Референции к команде Сумераги-тайчо. А вот я — как назваться? Как вы яхту назовете… с другой стороны называть себя, скажем Кровавый Лекарь — значит давать врагам лишнюю информацию о себе и своих возможностях. Вот назвать себя, скажем Лучник Света или Фаерболл — и пусть соперники думают, что я дистанционный боец, ждут атаки. Опять-таки это одноразовый трюк, а имя останется до конца соревнований и, как говорит Питер, все это — просто шоу. А для шоу нужно сценическое имя и выбор этого имени важен. Тут то точно, как вы яхту назовете… но как? Назваться мифологическим героем? Кухулин, Беовульф, Тесей, Язон? Не, заносчиво и высокомерно, потом именно с таким вот именем огребать на арене по жопе крайне неприятно для самолюбия. Огребать вообще неприятно, а уж с таким ником — и вовсе. «Посмотрите, какой левый хук! И снова малыш Мэнсон уделывает Великого Героя Прошлых Эпох в кровавый фарш!». Не, скромнее надо быть. Но желательно не совсем набором букв… например — Рейнеке, в честь изворотливого лиса, которого описал Гете. Хотя и сволочь же был этот лис… потом разве ж я хитрый? Я просто старый и ленивый, а бога Старости и Лености пока еще не придумали. Если и стану таким, то буду первым. Или там назваться Емелей — тот то как раз на печи сидел и ждал у моря погоды. Тоже нет.

В этот момент позади послышались шаги, голоса и я обернулся. В холл медцентра зашла еще одна команда суперов! Как я уже и говорил — перепутать это невозможно ни с чем. Или в городе карнавал, причем такой — как в Рио де Жанейро — с попугаями, перьями, яркими костюмами — или же к нам пожаловала другая команда. Эти тоже были все — в сценических костюмах разной степени яркости.

— Смотри, кто тут! — раздался громкий голос и вперед вышла огромная женщина. Нет, конечно, Майко у нас тоже рослая и тоже может быть крупной — особенно в режиме «Майко крушить» и «Майко отрывать ноги», но эта женщина была крупней. Она возвышалась над нами как башня над пригородными домиками. Ноги — как колонны, обвитые крупными мускулами, высокие сапоги, трусы (sic!) и выше — стальные кубики мышц живота. Косых мышц. Поперечных. Всяких. Выше — выше моей головы — то, что чашечками бюстгальтера не назовешь. Это чаши. Даже чашища. Монументальные сооружения, что-то вроде Великих Пирамид, дух захватывает. Бронелифчик во всей его греховной красоте. Мысленно прикидываю объем этих вот … сооружений и думаю, что такой вот предмет одежды и зашибить может, а уж что там внутри… стены Трои были подвергнуты осаде и герои гибли под ними и за меньшее. Если честно — то намного меньшее. Елена в конце концов была обычной женщиной, даже если и с пятым размером.

Еще выше — голова, не лишенное приятности лицо, с крупными, словно вырубленными топором чертами и — золотые волосы. Она стоит, словно на сцене, широко расставив ноги и смотрит на Питера так, как он заслуживает, чтобы на него смотрели женщины. Правильно — как на говно. Подозреваю тут что-то личное.

— И ты пришел, Питер? — спрашивает Колоссаль Вумен и улыбается. В ее улыбке нет доброго узнавания старого друга, тут что-то другое, уж больно много яда в ее голосе. Неужели, наш Питер имеет такого вот «Архиврага» пардон «Архиврагиню»? Или я ошибаюсь и тут скорее, что-то — другое?

— Валькирия… — говорит Питер и вымученно улыбается: — я тоже рад тебя видеть. Давно не виделись.