— Эта защитная кома… она может быть природным состоянием? — спрашиваю я у Майи. Та отрицательно мотает головой.
— То есть… может и природным быть, наверное… — говорит она: — но мне лично о таком неизвестно. Любое природное состояние такого рода это либо вследствие травмы или болезни. В противном случае все просыпаются от нашатырного спирта.
— И чтобы научится этом нужны годы тренировок? — уточняет Акира.
— Не обязательно. Такая подготовка есть у Сандзюсан, но она не уникальна. У нас, это я помогаю установить барьеры в головном мозге и подготавливаю Страну Снов для каждого. Думаю, что существуют маги, которые так же как и я могут придавать такую способность людям. Наверное. — говорит Майя.
— Значит или травма или болезнь. Син? — оборачивается Акира: — мы же пробовали.
— Да. — киваю я: — мы уже пробовали. Значит это как минимум не травма. И скорее всего не болезнь. Но откуда у Нанасэ доступ к таким технологиям? Она в прошлом работала на какой-то клан? Ладно. Это потом. Сейчас — ты что-то можешь нам предложить? Есть варианты решения этой проблемы, или… — я оставляю это свое «или…» висеть в воздухе. Угрожать этой Грендель в очках смысла нет, воплотить угрозы в жизнь мы конечно можем, однако это и с этической точки зрения будет неверно, и так оставили ее тут нам на растерзание, с учетом ее способности она и постоять за себя не сможет, в реальном противостоянии у нее даже против крепкого старшеклассника шансов нет. Кроме того, давно известно, что угроза высказанная всегда проигрывает собственному воображению. Человек и сам себе придумывает все наиболее страшные для него варианты, стоит только сказать что-то вроде «ну смотри, у тебя будут проблемы» или там «а теперь ходи, оглядываясь». Данные угрозы не конкретны, но они намного эффективней чем Майкино «щас как дам по башке». Потому что человек сам себя накрутит и нагнетет ситуацию. Угроза и должна быть неопределенной. В свою очередь, никогда не реагируйте на такие неопределенные угрозы. От всего на свете не предохранишься, только нервные клетки пожжёшь.
— Я знаю только один способ. — и Грендель-Майя пускается в сбивчивые объяснения. Защитная кома, как и ее сонная кома — в основе своей это просто сон. А у нее есть ключик к каждому сну, она умеет ходить по снам. Потому ее и держат в Сандзюсан, с ее небоевой специализацией — она умеет ходить по снам других людей. Не любит, боится, но умеет. Почему боится? Говорит, что настоящий сон может восприниматься разумом как реальность и как следствие — переносить в реальность повреждения тела, полученные во сне. Если это твой сон, то такая возможность демпфируется какой-то областью мозга, но для того, чтобы войти в чужой сон — сперва нужно убедить свой мозг, что это реальность, а в реальности и ранения настоящие. И вообще, она убеждена, что если ее убьют во сне, то она умрет в реальности, а умереть во сне — как на землю сплюнуть. Люди вообще хрупкие создания, в кошмарах это компенсируется тем, что спящий все же не может умереть. Или ногу сломать. Или быть сожранным. А вот она — может. Потому ей страшно и она одна туда не пойдет.
— В смысле? — реагирует Майко: — туда можно идти не одной? Ты еще кого-то можешь с собой взять?
— Д-да. Я могу взять сколько угодно людей. Надо только, чтобы они … касались меня… в смысле моего тела… в смысле… ну кожи! — краснеет Грендель, мучительно стараясь, чтобы ее слова не звучали пошло, но безнадёжно проигрывая эту битву.
— То есть… достаточно одним пальцем… и… — она краснеет еще больше: — я не имела в виду пальцем… чем угодно достаточно… — она прячет лицо в ладонях.
— Еще одна. — ворчит Майко, но уже беззлобно: — да что с вами не так. Понятно же все. Надо перед сном тебя касаться. Чем больше площадь прикосновения, тем лучше. Так?
— Нет! — пищит Грендель из-за плотно сжатых ладоней: — достаточно небольшой площади! Не надо… всем телом… я же говорю — можно только пальцем!
— Или двумя. — хмыкает Майко: — ладно, мне все понятно. Когда выдвигаемся?
— Куда ты собралась? — хмурится Акира: — это же сон. Там твои способности будут зависеть не от накачанного тела, а от мозга. От того, насколько гибко ты их сможешь применять. И опасность там реальна. Сиди тут, я сама схожу.
— Акира права. — говорю я: — во сне опасность намного выше, чем в реальной жизни. Я еще ни разу не сталкивался в реальной жизни с тираннозавром-Гитлером, у которого свой шестиствольный пулемет Гатлинга.
— Какие интересные сны тебе снятся. — прищуривается Майко: — зато если мы по дороге зайдем в мои сны, то там тебе определенно понравится.
— И-извините. — снова склоняется в поклоне Майя-Грендель: — я не сказала раньше, но чем больше с нами будет человек, тем больше шанс на то, что мы встретим настоящего Гренделя.
— В смысле? — хмурится Майко: — какого еще настоящего Гренделя? Мы ж… — она осекается, увидев палец, прижатый к губам Акиры. Молчи, дура — посылает ей сигнал Акира и Майко затыкается. Она, конечно, еще будет возмущаться — но наедине с ней, тогда, когда не будет посторонних. Майко умеет ориентироваться в ситуации и понимает, когда Акира серьезна и надо помолчать.