— Нет. Я просто хотел уточнить правила.
— Пф. Правила обычные. Тот, кто еще стоит — победил. Тот, кто лежит — проиграл.
— Хорошо. Я понял. Значит можно применять удары, броски, захваты?
— Все что душе угодно. Ну, начали? — Иошико подняла руки, становясь в стойку. Я кивнул, соглашаясь и едва уклонился от уже привычного маваши-гери. Быстрая, чертовка. Вот только уклоняясь я сделал шаг вперед, длинный выпад и следующий удар был мне уже не страшен. Почему? Да потому что удар ногой типа маваши подобен хлысту — вся его энергия накапливается и разряжается в его крайней точке — в ступне, или, в подъеме ступни под пальцами. Чем дальше от ступни и ближе к телу противника — тем меньше энергии. Так, если лодыжкой ты все еще получишь свое, то уже колено не нанесет ущерба, а уж еще дальше к телу, бедро просто коснется тебя, возможно толкнет. Это как у хука — если подшагнуть в упор, энергия хука исчезнет в пространстве, в промахе. Поэтому следующий удар Иошико ушел мимо меня, в то время как я, шагнув в упор, подхватил ее бедро локтевым сгибом руки. Не дав ей опомниться, я вывернул бедро вверх и отступил в сторону, лишив ее точки опоры. Иошико извернулась и попыталась достать меня другой ногой, подпрыгнув в воздух и перенеся тяжесть на ту ногу, которую я держал. Но из-за дистанции удар изначально не очень-то получился, и я дополнительно нагнулся вперед, подхватывая и вторую ногу. Иошико упала на спину, подстраховав себя рукой. Ее волосы разметались в стороны, она бросила на меня гневный взгляд.
— Отпусти мои ноги, извращенец! — закричала она, едва восстановив дыхание после падения.
— Извини, но я не могу этого сделать. — я не мог развести руки в стороны, поэтому пожал плечами: — пока ты не определишься.
— Что? С чем это? — ситуация была … ненавижу слово «пикантная», но других слов для описания этой хрени у меня не было. Я стою, полусогнувшись и держу локтевым сгибом одну ногу Иошико, а другую ногу удерживаю, прижимая к своему телу другой рукой. Кхм… вот и получается, что вроде как я у нее между ног, а она лежит на спине, а ее и без того коротенькая школьная юбка задрана вверх. Хорошо, что она носит спортивные шорты под ней, но все равно ситуация какая-то двусмысленная. Именно после такого и произносится сакраментальная фраза «как честный человек ты теперь обязан на мне жениться». Иошико попыталась вырваться, дергая ногами и извиваясь как червяк, я усилил захват и укрепил свою позицию на ногах.
— Да отпусти же меня уже, ты!! — лицо Иошико пошло красными пятнами.
— Давай сперва определимся. Ты — лежишь, я стою, значит у тебя больше нет ко мне претензий?
— Хватит, Ямасита-кун. Синдзи-кун… — откуда-то сбоку раздался голосок. Ая-чан решила таки перестать меня игнорировать и внести свою лепту в общий бардак и раздрай.
— Ладно, ладно. — может и вправду я опять что-то не так делаю, как-то нарушаю Негласный Кодекс Школьных Драк с Девочками. Может там в параграфе сто пятом сказано, что нельзя держать девочек за ноги … и тут до меня дошло. Я и так стоял между ног у Иошико, но когда та стала вырываться, я, стараясь удержать ее — развел ей ноги в стороны и даже еще наклонился вперед. Все. Со стороны это точно выглядит попыткой изнасиловать нашу спортсменку на глазах у ее подруг и… да, конечно же эти нерды продолжают все снимать на видео! Я отпустил ноги Иошико и отскочил в сторону так, словно бы держал парочку ядовитых змей. Таких… крепких, упругих и стройных, красивых змеюк. Та мгновенно, рывком поднялась на ноги, ее лицо было пунцово-красным, а глаза метали молнии. Не сказав ни слова она рванулась в атаку, мощный йоко-гери по верхнему уровню. Так бил Брюс Ли — когда нога, стоящая сзади, переступает и становиться на то место, где стояла передняя нога, а передняя наносит мощный удар ребром стопы. Опять-таки школа, уважаю…
— Иошико-чан, я не понимаю! — едва отскочив в сторону, я снова поднял руки: — мы же определились с правилами. Ты лежала, я стоял, все верно. Или ты отказываешься от своих слов?
— Ррр… — выдала Иошико, остановилась в своем движении вперед и закрыла глаза. Выдохнула. Поиграла желваками на щеках. Открыла глаза. Посмотрела на меня. В первый раз за все это время мы встретились взглядами.
— Ямасита-кун. — сказала она ровным и безэмоциональным голосом: — я признаю свое поражение в данном поединке. — и поклонилась. Мне не оставалось ничего иного, кроме как поклониться в ответ. Иошико выпрямилась. От пары парней с камерами раздались какие-то восторженные и несвязные вопли о том, какие кадры получились.
— На секундочку, Ямасита-кун. — сказала Иошико и мгновенно оказалась возле парочки задротов, надавала им подзатыльников и отняла камеру. Пара манипуляций и кассета с видеозапись у нее в руках. Раз — и кассета сломана ударом коленки, пленка вырвана и скомкана. Два — остатки изувеченной кассеты летят в мусорку. Прошипев какой-то японский аналог выражения «еще раз замечу — бошки поотрываю», Иошико снова оказалась рядом со мной.
— Ямасита-кун. — сказала она и снова обозначила поклон: — несмотря на некоторые … противоречия между нами, я бы хотела сказать что лично против тебя я ничего не имею.