Синдром удава - [124]

Еще одно событие, представленное в преднамеренно искаженном виде — операция по освобождению Вены. Подготовку и участие в ее успешном осуществлении приписала себе абакумовская контрразведка — СМЕРШ. В действительности, как свидетельствуют факты, приведенные мною, и многочисленные документы и живые свидетели, эта смершевская версия никакого отношения в реальности не имеет.

К счастью, уцелели, и к моменту, когда писались эти строки, еще здравствуют руководитель Сопротивления Карль Сцоколль и его ближайший помощник Фердинанд Кез. Так же живы и мои друзья по Сопротивлению Рудольф Кралль и Вальпурга Шмидингер.

Наверное, еще живы и некоторые из тех, кто с нашей стороны прямо или косвенно участвовал в многолетнем внедрении версии освобождения Вены с серьезными недосказанностями и искажениями.

Здравствуют поныне и те, кто по заданию Ставки Верховного Главнокомандования посадил в президентское кресло весьма сомнительную фигуру — престарелого Реннера. А ведь это кресло, как считали тогда многие, по праву должен был занять Карл Сокол.

С отъездом из Вены в июле 1945 года моя связь с австрийскими товарищами оборвалась.

Узнав, что Карл Сокол жив, я пытался через Советский Комитет ветеранов войны и Общество советско-австрийской дружбы восстановить с ним и другими моими товарищами по Сопротивлению связь, пригласить их в Москву, познакомить с ними нашу общественность. Но никакой поддержки не встретил. Обратился с просьбой ознакомиться с имеющимися в Комитете ветеранов войны документами об австрийском движении Сопротивления. Состоялся разговор с полковником в отставке Старчевским Я. Л. (это он по заданию Ставки в 45-м году доставил в Вену президента Реннера). Старчевский сначала пообещал показать мне эти документы, но вскоре сослался на туманные возражения начальства и отказал...

И все же мне опять повезло. Говорят: везет тем, кто что-то делает... Нужные материалы по австрийскому движению Сопротивления я нашел в Российской государственной библиотеке. Для этого пришлось просмотреть довольно большое количество книг и фотокопий сначала на русском языке, выпущенных у нас, а затем на немецком, изданных за рубежом. К этому времени председателем Комитета ветеранов войны стал генерал-полковник Желтов А. С. — тот, кто в апреле сорок пятого сам вел переговоры с посланцем майора Сокола, Фердинандом Кезом. Казалось, блеснул луч надежды. Кто же как не Желтов, мог посодействовать в установлении истины? Но, к сожалению, с этим генералом мне переговорить не удалось. Вроде бы он уже никого не принимал (как мне сказали: по причине весьма преклонного возраста и слабого здоровья, или это была хорошо организованная блокада). Пришлось изложить письменно суть дела и передать секретарю.

В ответ на обращение была назначена встреча... опять с тем же самым Старчевским, по поручению того же самого больного генерала. Полковник на этот раз в принципе согласился с моей оценкой участия австрийских патриотов в Венской операции, с тем, что Сокол и его сподвижники — участники движения Сопротивления — незаслуженно забыты, и о них у нас почти никто не знает. Он также высказал категорическое несогласие с трактовкой венских событий и роли Сокола, Кеза и других в книге Виталия Чернова «Сокрушение тьмы» (Москва, 1984.), которая фактически отражала версию СМЕРШа. В этой книге Сокол и Кез погибают от рук фашистов. Кеза короткой очередью в спин} срезает автоматчик, а Сокол, схваченный эсэсовцами накануне вступления наших войск в Вену и приговоренный к смертной казни, уже с петлей на шее даже успевает кое-что выкрикнуть:

«Нас предали!.. — прохрипел Сокол, нервно ломая плечи... — А план я все-таки передал... через Райфа. Прощай! — Сокол сам выбил под собой табуретку...» (Ну и ну! — выбил все-таки...)

У меня было большое желание посмотреть в глаза этому «писателю-правдолюбцу», но ни мне, ни знакомому журналисту не удалось разыскать его. Зато довелось узнать, что В. Чернов был солдатом похоронной команды при СМЕРШе и, видимо, к казням имел непосредственное отношение. Уж больно образно он описал «казнь» Сокола:

«Их вешали наспех, торопливо изменяя нацистской образцовости и продуманному порядку. К выступавшим из стены стальным балкам привязали по пеньковой петле, которые хранились где-то в тюремной каптерке и были, видимо, уже не раз использованы — старые, с размочаленными концами и жесткими от засохшей слюны ранее повешенных. Рядом с Соколом стояли еще пятнадцать человек из 17-го мобилизационного корпуса — все офицеры»... (Может быть, солдат смершевской похоронной команды Чернов вспомнил и так красочно описал совсем другую казнь, в которой сам участвовал?..) И это было написано почти через сорок лет после окончания войны!.. Наверное, Сокол и Кез живут по сей день (дай Бог им здоровья!) потому, что «человеколюбивый» В. Чернов умудрился так лихо расправиться с ними в своем творении. К сожалению, благодаря таким, как он, многие фальшивые версии обретали видимость исторической правдоподобности.

Итогом моего разговора со Старчевским стало его заверение, что он обо всем доложит генерал-полковнику Желтову, а также будет настаивать на изъятии книги «Сокрушение тьмы» из продажи и библиотек. Возможно, он так и поступил, но никаких реальных действий со стороны Комитета ветеранов не последовало. Еще дважды направлял я генералу Желтову письменные обращения, и все осталось без ответа. Стало ясно, что поддержки от Комитета ветеранов я не добьюсь. Тогда, чтобы восстановить контакт с австрийскими друзьями, я отправил по почте запрос в адресный стол Вены. Ответ с адресами пришел довольно быстро, и я тут же отправил несколько писем.