Синдик - [24]

Напротив дома слонялся какой-то небольшого роста матрос со скрещенными перьями на фуражке. Он подмигнул Чарлзу:

— Не бегай за ней, морячок, — сказал он. — Она — собственность морской контрразведки. Знаешь, кто она?

Писарь с удовольствием выложил секреты этому морячку.

— Ли Беннет. Доставлена сюда несколько месяцев назад. Это самая важная штучка, когда-либо захваченная морской контрразведкой. Небольшая шишка из Синдика — но знает все фамилии, кто чем занимается, кто задумывает, а кто — исполняет. Ужасно! Прямо там! Синдик она ненавидит. Эта шайка мафиози сделала ей много плохого.

— Спасибо, — проговорил Орсино и побрел по улице.

Все это его не удивило. Ему следовало ожидать чего-либо подобного.

Noblesse oblige — положение обязывает.

Гордость рода Фалькаро. Она не послала бы никого другого на смерть, если бы могла сама отправиться туда.

Только почему-то переключатель, который должен был превратить невротичную, искусственную Ли Беннет обратно в Ли Фалькаро, не сработал.

Он бесцельно брел по улице, не зная, прошли минуты или часы, пока его не схватили и не арестовали как шпиона.

Глава 10

Заняло это буквально несколько минут. Он направлялся обратно к берегу, боясь бежать, со слабой надеждой на кражу какой-нибудь лодки или на защиту командора Гриннела. Но еще до подхода к салунам и притонам его задержал небольшой взвод из восьми высокорослых парней.

— Погодите-ка, мистер, — сказал сержант.

Он остановился, и тот внимательно вгляделся в него.

— Вы — Орсино?

— Нет, — без всякой надежды ответил Чарлз. — Та сумасшедшая начала на меня орать, что я Орсино, но я никакой не Орсино, меня зовут Вайман. Что случилось, сержант?

Остальные встали сзади и спереди.

Пройдем в морскую контрразведку, — проговорил сержант. Сам пойдешь, или тебя нести?

— Сукин сын! — бросил кто-то. Внезапно их окружило около дюжины Охранников в свитерах. Их главарем был как раз тот мужик, которого Орсино побил в честном бою. Он вкрадчиво сказал сержанту:

— Нам он нужен, кожанка. Прикажи своему взводу убраться.

Сержант побледнел.

Его требуют для допроса в контрразведку. Это шпион Синдика. У вас есть ордер?

Раздался пьяный смех.

— Тоже мне флотский офицер! — буркнул Охранник. — Ордер ему подавай! — Он сунул кулак под нос сержанту. — Для того, что мы собираемся с ним сделать, нам ордер не нужен, кожанка. Прикажи своему взводу убираться. Вам, морячкам, следовало бы уже знать, что с Охраной лучше не спорить!

Тут показался молоденький офицер.

— Эй, вы, что тут происходит? — завизжал он. — Смирна!

Он не замечал, что Охранники и моряк пожирали друг друга глазами.

— Я сказал «смирно!» Черт побери, сержант, доложите, как положено.

Реакции не последовало. Тогда он завизжал еще громче:

— Вы, идиоты, может, вы думаете, что это вам так сойдет, но вы оч-чень ошибаетесь!

После этого офицер зашагал прочь со сжатыми кулаками и багровым от гнева лицом.

Орсино увидел, что офицер прошел через ворота в подъезд с вывеской «Гараж Окад». На него нахлынуло ощущение, что в его распоряжении имеется лишь несколько секунд до того, как им займутся снова. Морской сержант пытался выиграть время:

— Мне бы хотелось сопровождать задержанного, — начал он, — а по пути вы могли бы…

Охранник резко двинул ему в желудок. «Сосунок он», — , абстрактно подумал Орсино, увидев, что сержант схватил того за ногу, повалил на землю и блокировал удар другого Охранника. После этого он уже дрался за свою жизнь один против трех громко вопивших Охранников.

Вдруг воздух потряс страшный грохот, будто молот ударил по огромной наковальне. Как по волшебству, он заставил замереть дерущихся. Этот грохот был залпом из ствола пятидесятого калибра.

Это вернулся офицер, но на этот раз в джипе со спаренным зенитным пулеметом на капоте. Стволы его были направлены вниз, прямо на груду тел. Из салунов, кабаков и притонов поблизости начали выбегать люди, окружая новое зрелище.

Офицер снял руку с трясущегося затвора, чтобы поправить пилотку.

— Становись! — приказал он, и Орсино охватило чувство чего-то родного. Ему понадобилось всего три секунды — три секунды, пока моряки и охранники выравнивались по отделениям.

Ожидающий джип, почти взбрыкивающий в своем стремлении освободиться от тормозов, Орсино на земле с дрожа щими от волнениями коленями — все это очень походило на резкую смену ситуации в поло. Он среагировал автоматически, вскочив в джип.

На лице офицера, возбужденно-тревожном перед тем, как Чарлз накинул на него удавку и бросил в небольшой квадратный кузов, промелькнула прямо сюрреалистичная смена чувств. Такая же смена чувств потрясла и зрителей, слева и справа теснившихся вокруг них, когда джип рванулся с места.

После этого основной задачей стало удержаться на колесах, одной рукой держась за руль, а второй пытаясь обезопасить себя от свободно болтающегося пулемета, иногда оборачиваясь, чтобы убедиться, что офицер все еще без сознания, и уворачиваясь от лающих псов и редких пешеходов, и все это — выжимая из джипа максимальную скорость, отмечая приметы местности и оценивая вероятность возможного преследования. Для опытного игрока в поло это казалось простенькой тренировкой.