Синдбад-Наме - [50]

— Разве с царем случилось что-нибудь? — спросила она. — На благословенном челе видны следы гнева, все тело говорит о задумчивости и размышлениях. И чем объяснить его приход в эти не посещаемые им и отдаленные места? Если я — нижайший слуга — могу сделать что-нибудь, то пусть царь прикажет, и приказание будет выполнено.

— Вчера, — ответил лев, — я охотился в таких-то местах. Там я притаился среди животных, ожидая удобного случая, чтобы наброситься на добычу. Но тут подошел бесстрашный и ловкий вор, взобрался на меня верхом и погнал меня по долам и склонам, по суше и воде, а я бежал, боясь его меча и ножа, пока, наконец, всевышний бог не смилостивился и не избавил меня от его цепкой десницы. Сам он взобрался на дерево и оставил меня в покое.

— Это просто с царем приключилась ошибка, — отвечала обезьяна. — Никто из живых существ не посмеет и не дерзнет так поступать с царем зверей и сопротивляться ему силой своих рук. Пусть лучше царь вернется и покажет мне дерево, и я приведу того вора, чтобы царь отомстил наглецу за дерзость, непочтительность и глупость.

Лев было поддался на лесть обезьяны и, словно голубь, попал в мешок ее слов. Он вернулся назад и показал обезьяне дерево. А вор, увидев льва и обезьяну, понял, что они идут на него. В дереве было большое дупло, он залез внутрь и стал ждать безмолвно. Когда обезьяна влезла на дерево и подошла к дуплу, вор высунул руку, схватил крепко самый чувствительный орган ее тела и сжал его. Обезьяна потеряла сознание, свалилась с дерева, а ее душа отправилась прямо в царство ада. Увидев такой подвиг, лев пустился наутек во всю мочь, считая бегство удачей. Он счел, что «своевременное бегство равносильно победе».

*И они отвернулись, оставив одних

Сумасшедших, напуганных, полуживых.

«Тот, кто поступает по совету глупцов и невежд, — думал лев, — никогда не добьется осуществления ни одного своего желания, не достигнет ни одной цели, не победит ни в одном деле, не управится ни с одним из коней надежды. Ведь именно поэтому говорят: «Беседа с глупцом порицаема, общение с невеждами приносит несчастье»».

Невежество вредно нраву его,

Как кашель всем тем, кто удушьем страдает.

* * *

— Я рассказала эту притчу для того, — закончила невольница, — чтобы шаху не пришлось, подобно тому льву, раскаиваться из-за советов глупой обезьяны, чтобы ему не пришлось сожалеть из-за этой несправедливости. Я уповаю на величие всесильного Аллаха и жду, что везиров постигнет участь обезьяны.

Произнеся это, невольница с плачем и стонами покинула тронный зал, произнося стихи:

Ухожу, не зная счастья; рок мой злобен и суров,

Вижу я, ты униженье причинить всегда готов;

Если хороша была я, — хоть запомнишь ты меня.

А дурна, — ну что ж, ты спасся, друг мой, от моих оков!

Падишах был тронут этими словами и подумал; «Мудрецы сказали: «Царь бесплоден, и нет родства между царями и другими людьми». Если бы шах должен был прощать и не обращать внимания на мерзкие проступки и преступления своих детей и родных, близких и родственников, то о нем не говорили бы: «царь бесплоден», а изречение «нет родства между царем и другими людьми» было бы пустой болтовней. В действительности же эти мудрые слова означают, что верховная власть не должна терпеть преступления, что правители не должны быть мягкосердечными, что родственные узы не должны служить помехой правосудию и справедливости. Если государь будет к каждому своему родственнику относиться пристрастно и пренебрежет интересами государства, то страна придет в упадок, а враги и недруги повсюду поднимут головы, станут насильничать и лихоимствовать. И подобное пренебрежение вызовет смуту, которая приведет к гибели и падению царства».

Эти мучительные сомнения и опасения до такой степени возобладали над шахом, что он немедленно приказал казнить сына и объявить этот день днем установления справедливости и правосудия.

Шестой везир, служивший для державы как бы четырьмя опорами, бывший царем звезд на небе государства, услышал, что шах велел казнить сына, и немедленно отправил к палачу гонца с поручением:

«Повремени с казнью царевича, пока я не навещу шаха и не поговорю с ним о пользе медлительности и вреде торопливости в важных делах, чтобы доказать ему похвальность отказа от поспешности».

Шестой везир приходит к шаху

Сообразительный и покорный шаху везир, умевший рассуждать и давать советы, явился к падишаху и после почестей и приветствий приступил к делу:

— Мирозавоеватель-шах одарен пресветлым умом, озаряющим небесные светила и наставляющим звезды, обладает одновременно умом *Аяса, прозорливостью *Амра Аса, разумом *Нумана и мудростью *Лукмана, разрешает трудные задачи и устраняет превратности судьбы. И я удивлен, что он ошибается в столь явно очевидном и прозрачном деле, что лживые и обманчивые слова глупой твари могут прикрыть завесой озаряющее мир солнце разума падишаха. Он отдает приказание в таком важном деле, не имея убедительных доказательств и очевидных доводов, считает допустимым столь странный случай и хочет поставить на одну чашу весов сына, которому с точки зрения разума в мире нет замены, и ту, которую можно заменить кем угодно, — он отдает предпочтение свинцу перед чистым золотом. Все это недостойно совершенного разума и прозорливости падишаха и близко к умопомешательству, расстройству рассудка. Если этот важный приговор будет приведен в исполнение и если об этом услышат другие властелины наших дней, то они сочтут разум нашего падишаха в убытке и на ущербе; по всем краям и странам, во всем мире поднимут голову враги и недруги, начнут вступать между собою в союзы, будут алчно взирать на нашу державу, вторгнутся в нашу страну, чтобы уничтожить основы государства и искоренить наши обычаи и законы. И тогда ни горе и скорбь, ни сожаление и раскаяние не помогут, окажутся тщетными. А падишаха постигнет участь, доставшаяся тому глупому отшельнику, который послушал жену.