Синдбад-Наме - [33]
— Как это случилось? — спросил шах. — Расскажи.
Рассказ о царевиче, везире и гулях
— Рассказывают, — начала невольница, — что в давние времена, в минувшие дни жил-был падишах, ученый и справедливый, счастливый и благородный. У него был сын, прославившийся своим умом, известный своей храбростью. Он был красивее и стройнее всех, речи его были заглавным листом веселия и радости.
В один прекрасный день, когда мир облачился в новые одеяния и надел платье совершенства, он обратился к отцу с просьбой:
— Мне хочется погулять за городом, побывать в садах, ведь сейчас весна, пора лугов и полей.
— Сейчас время охоты и вина, — продолжал шахзаде. — Ткач природы соткал в мастерской судьбы семицветный шелк для невесты-весны, а портной времени шьет ножницами-молнией и нитками-дождями красочные одеяния и разноцветные накидки.
— Горы превратились от обилия тюльпанов в расписные пиалы, в них налито вино из росы, — говорил шахзаде. — Утренний ветерок приносит ароматное дуновение, сады уподобились кандагарским кумирням, глаза нарциссов томны, локоны фиалок кудрявы,
— Каждый корабль в это время — настоящий рай, — рассказывал шахзаде, — каждая отмель — кандагарская кумирня. Настала пора пить вино под пение соловьев, вкушать напитки среди кустов роз, слушать мелодии, музыку и пение, упиваться пурпурным соком из чаши счастья.
Шах разрешил царевичу выехать и послал сопровождать его своего везира, чтобы тот предохранял дорогого сына от всяких бед. Язык судьбы при этом говорил с изумлением:
Они охотились некоторое время, потом распивали вино. И вот в один прекрасный день, когда они проезжали по красивой местности, на какой-то лужайке перед шахзаде мелькнул дикий осленок, красивый и стройный. Шахзаде пустил за ним коня, а осленок бросился бежать по степи. Шахзаде пустил коня быстрее, но как ни скакал он, не сумел даже приблизиться к осленку.
Но когда шахзаде скакал степью, он заметил девушку, красивую, с ликом светлым, как солнце, с благоухающими локонами, с походкой легкой, как у куропатки, грациозную, сребротелую. Увидев ее, царевич подумал:
Шахзаде подъехал к девушке и с удивлением произнес:
— О небесная луна, — продолжал шахзаде, — ведь гурии обитают в раю, что же ты делаешь в пустыне?
— Однажды, — ответила девушка, — я смотрела с крыши дворца и вдруг увидела твои прекрасные черты и чудные кудри. Солнце стыдилось блеска твоих щек, луна увязла в глине, завидуя тебе. Аромат твоих волос проник в пуповину газели и превратился в каплю крови. Из моего же сердца капля крови просочилась через глаз. На нее упало отражение твоего лица и превратило ее в рубин. Любовь к тебе стала смыслом моей жизни, как магнитом стала притягивать мое сердце. И, как соломинку к янтарю, как соловья к розе, меня потянуло к тебе; я прошла долгий путь и достигла *Каабы свидания.
Настоящее издание — первое общедоступное собрание сочинений синолога и этнографа П. В. Шкуркина (1868–1943), одного из самых известных востоковедов русской эмиграции, многолетнего друга и соратника В. К. Арсеньева, с 1913 г. жившего в Китае, позднее в США. Сочинения Шкуркина, который собрал и перевел на русский язык множество китайских и корейских сказаний и легенд, до сих пор оставались известны лишь ученым либо выпускались минимальными тиражами по спекулятивным ценам, что препятствовало знакомству с ними широкого круга читателей.Во второй том собрания вошли переложения классических китайских легенд и сказаний — народной «Легенды о Белой Змее», ставшей основой многочисленных драматических и оперных постановок, кинофильмов и т. д., а также знаменитого даосского сказания «Путешествие восьми бессмертных за море».
Вниманию читателей предлагается оригинальная повесть азербайджанского писателя Анара, написанная по мотивам древнего тюрко-огузского эпоса «Книга моего деда Коркута». В повести освещены почти все сюжеты, сюжетные линии, эпизоды и даже отдельные мотивы памятника далекой старины. В его повести очень рельефно подчеркнуто все то положительное, чем жило огузское общество и что увековечено сказителями. Основной пафос повести «Деде Коркут» составляет стремление огузов жить в мире и согласии между собой и с соседями.В предлагаемой читателям повести Анара «Деде Коркут» сохранен своеобразный стиль тюркского героического эпоса.
В сборнике представлены образцы распространенных на средневековом Арабском Востоке анонимных повестей и новелл, входящих в широко известный цикл «1001 ночь». Все включенные в сборник произведения переводятся не по каноническому тексту цикла, а по рукописным вариантам, имевшим хождение на Востоке.
Китай, Поднебесная империя – родина древнейших, но не утрачивающих своей значимости философских учений и мировых религий, фантастическое царство всепроникающего духа и средоточия мистических сил Земли, центр сакральных знаний человечества и мир, хранящий первозданные тайны природы. И в то же время – духовное и плотское, мудрость и глупость, богатство и бедность, алчность и щедрость, милосердие и жестокость, дружба и вражда – все человеческое оказывается представленным здесь каким-то непостижимо символическим образом.
Макамы — распространенный в средневековых литературах Ближнего и Среднего Востока жанр, предвосхитивший европейскую плутовскую новеллу. Наиболее известным автором макам является арабский писатель, живший в Ираке. Абу Мухаммед аль-Касим аль-Харири (1054—1122). Ему принадлежит цикл из 50 макам, главный герой которых — хитроумный Абу Зейд ас-Серуджи — в каждой макаме предстает в новом обличье, но неизменно ловко выпутывается из самых затруднительных положений. Макамы написаны рифмованной ритмической прозой с частыми стихотворными вставками.
«Путаница» («Торикаэбая моногатари») — японский роман XII века из жизни аристократического общества. Завязкой романа является появление на свет похожих как две капли воды брата и сестры, по мере взросления которых оказывается, что мальчик воспринимает себя девочкой, а девочка считает себя мальчиком. Что, кроме путаницы, может получиться из этого? Что чувствовала женщина, став мужчиной, и что заставило ее снова стать женщиной? Как сумел мужчина побороть природную застенчивость? Это роман о понимании и нежелании понять, о сострадании и жестокости, о глубокой и преданной любви.