Она еще раз громко расхохоталась и спрыгнула на ноги, поправив край узкой юбки.
— Все хорошо, Хью, посмотри на меня.
Она подняла его голову и заставила прямо взглянуть на нее. Солнце светило правее и блики от ярких лучей не слепили старика, так, что он мог внимательно ее рассмотреть.
— У тебя все получится. Ты же столько раз убеждал себя в этом и вдруг решил сдаться.
— Все сложнее, чем я ожидал. Комиссия требует прекратить изыскания.
— К черту ее!
Он усмехнулся.
— Тебя не будет рядом, когда все произойдет. Я знаю это.
Она укоризненно посмотрела на него.
— Если б я только могла, то никогда бы не покидала тебя. Даже сейчас, когда солнце светит, я знаю, что скоро должна уйти, иначе тебе несдобровать, но… вспомни обо мне еще раз, когда подумаешь прекратить исследования. Получилось же однажды, значит есть за что бороться.
Наконец, она наклонилась вперед, прильнула губами к его лицу и поцеловала в щеку. Приятный аромат помады ударил ему в ноздри, но теплоты губ он так и не почувствовал, разочарованно отведя взгляд, когда женщина направилась к выходу. Вскоре все закончилось. Он проснулся от сна, посмотрел на опустевший балконный карниз и увидел как стая птиц, засевших неподалеку, взмыла в небо. Город потихоньку оживал, вместе с ним и сама природа.
Безумие внутри него росло пропорционально неудачам. С каждым днем оно концентрировалось в душе и щемило так, что все больше и больше сил требовалось прилагать, чтобы продолжать шаги по исследованиям аномальных реакций в мозгу погибших добровольцев.
Вечер наступил неожиданно, как впрочем и всегда в такие моменты, когда он полностью погружался в бумаги, расчеты, вел бесчисленные записи, пытаясь в буквах и строках чернил разобраться в своих ошибках. За несколько лет их накопилось предостаточно и в какой-то момент он подумывал сжечь все до последней бумажки, пока вновь не ощутил первобытный страх перед неизбежностью. Тупик казался для него лучших исходом всех его исследований, по крайней мере это тоже был результат, только отрицательный.
Дверной звонок был отключен, посему своего гостя у дверей он смог увидеть лишь когда камера наружного наблюдения, установленная как полгода назад, навела объектив на странного вида мужчину, сновавшего по этажной площадке, как неприкаянная душа.
В нем ему было несложно узнать старого приятеля Фанта — внешне очень красивого, но немного сонного человека, как будто не проснувшегося от вечного дрема.
Док открыл дверь сразу, как приблизился к ней. Фант подошел к доктору и протянул свою руку, передав небольшой бумажный сверток и затем пожав руку, немного ошарашенному столь несвоевременным визитом, доктору.
— Ты один? — спросил он хрипящим голосом.
— Да.
— Целый день?
— А что такое?
— Просто спрашиваю.
Красивый мужчина прошагал вглубь квартиры, скинул пальто и уселся на докторское кресло, взяв в руки несколько документов с расчетами.
— Я был у Отца, — начал гость. — Он ответил отказом.
Хьюго проследовал за гостем.
— Ему мало того, что я для него сделал? Столько сил и времени…
Фант лишь развел руками.
— Я просто передал тебе то, что он велел. Отец не будет больше помогать тебе на прежних условиях, о причинах мне неизвестно. Тебе следует самому прийти в бар «Киммер» и узнать что к чему.
Доктор замолчал. Все складывалось не совсем так, как он хотел, но гость лишь усмехнулся, глядя в его озадаченные глаза и только спустя пару секунд заговорил.
— Знаешь, — тихо произнес Фант, — ты очень долго и упорно трудился. Мне жаль тебя, честно, но времена слегка изменились. — Затем он прошел к окну и посмотрел на выраставшие то тут, то там небоскребы, тянувшиеся своими шпилями к самому небу. — Красиво. Чертовски красиво. Отец любит это место, город и всех его жителей. Здесь он нашел покой и власть. И отчасти это твоя заслуга так же.
Доктор оживился, пытаясь схватиться за этот призрачный шанс, чтобы договориться.
— Тогда может поможешь мне? — осторожно спросил Хью, подходя со спины к гостю, но тот лишь покачал головой.
— Я бессилен, Хью. У меня нет ни сил, ни власти Отца. То, что находится в моих руках, всего лишь бледная тень могущества Отца. Он может все, поэтому люди боятся его.
Док встал рядом и наклонил голову — внизу люди казались маленькими клопами, бегущими по своим делам под конец рабочего дня. Двигались из стороны в сторону грузные машины по витиеватых дорогах; неподалеку тестировали воздушную магистраль и люфтвагены изредка проносились вдоль горевших маяков, плотной разметкой висевших прямо в воздухе.
— Неужели все так плохо? — спросил Фант, поглядывая украдкой на доктора. Он побледнел. Новость об отказе Отца нокаутировала великого ученого и в раздумьях тот мало мог представить себе ту красоту, что расстилалась перед ним, стоило ему только поднять голову.
Воспоминания тут же нарисовали образ жены, ребенка. Все вроде как было совсем недавно. Вот они здесь, может быть в соседней комнате. Он занят своими исследованиями, Она — готовит ужин, а за столом ребенок перебирает разноцветные кубики с выпуклыми буквами. Одно слово. Потом еще несколько. И вот из хаоса бессвязных символов рождается целое предложение. Он смотрит, улыбается. Подходит к ней и гладит ее по густым русым волосам, после чего целуют.
