Симуляция - [7]

– Да ладно, – отозвался Василек, – если бы ты видел главный конвейер Приморского Тракторного…

– Ну, все еще впереди. А где твое хозяйство? В хорошем смысле слова.

увеличители, усилители, удлиннители, выпрямители, глушители

– Везде! В основном, конечно, в вестибюле, там принимают ставки. Кассы и автоматы. Вся инфа тут же поступает на сервер, это там, – он махнул рукой в неопределенном направлении.

– А там, – я указал вверх, – у тебя ничего нет? Мне бы поближе посмотреть. На тросы, как я понимаю, не пустят?

Это был, скорее, риторический вопрос – возле веревочных лестниц скучали унылые секъюрити.

– Знаешь, – протянул Василек, – я бы мог провести тебя по служебным коридорам… Но если заметят, – он покосился на охранников, – хлопот не оберешься. Тебе, действительно лучше не светиться.

– Погоди, – смутная мысль мелькнула и тут же сгинула, затоптанная своими бестолковыми собратьями, – Погоди. А что, там, на площадках, датчиков никаких нет?

– Нет. Сначала мы хотели сделать систему, наподобие фотофиниша, но потом отказались от этой, честно говоря, бредовой идеи. Во-первых, судьи надежнее, во-вторых, и так все ясно. Потом, традиции. Ставки в основном принимаются на результат игры…

– В основном? А на что еще?

– На результат матча, на количество ходов… В вестибюле есть два независимых букмекера, они вообще, на что угодно принимают, даже на… Вира-майна!

Растоптанная мысль воспряла в моем сознании:

– На падение!?

– Да, на падение канатных плясунов, любого, или конкретного… Блин, у нас ведь тоже есть "ставка на зеро".

– А что это?

– Официально – на то, что игра не будет завершена из-за форс-мажорных обстоятельств. Но все понимают, о чем идет речь. Понимаешь, ни один нормальный человек этого всерьез не принимает. У нас три года никто не падал, и все серьезные фэны это знают.

– Васик, – вкрадчиво сказал я, – разумеется, это все служебная инфа и все дела, но если в последнее время какой-нибудь псих делал большие ставки на это ваше зеро… Мне бы было очень интересно об этом узнать. Да и этим, – я кивнул на секъюрити, – наверное, тоже.

* * *

Когда публика начала заполнять трибуны света прибавилось, и вскоре заработали экраны, показывая котировки ставок, фрагменты предыдущих игр, а большей частью рекламные клипы. Василек давно скрылся присматривать за своей системой – сбой тотализатора во время игры означал катастрофу, во всяком случае, для него. У камер, прожекторов и прочей аппаратуры тоже во всю копошились техники.

Я занял место на верхних рядах трибун, чтобы хотя бы угол зрения приблизить к углу зрения плясунов. Для компенсации расстояния у меня был маленький бинокль.

Приготовления тянулись еще часа полтора. Появился ведущий и начал отпускать шуточки, разогревая публику с мастерством, которого я никак не мог ожидать в столь заурядном шоу. Публика уже проявляла нетерпение, когда началась съемка. Прожектора вспыхнули с ослепительной яркостью, и стало еще праздничней. Одного за другим представили игроков, и они заняли место за своими пультами, в центре арены напротив друг друга, подобно собравшимся стреляться дуэлянтам. Суетившиеся возле них секунданты дополняли картину.

Весь мир – дерьмо и люди в нем актеры. [38]

Наконец, появились канатные плясуны. Сначала из тьмы вверху, которая благодаря горящим прожекторам стала совершенно непроглядной, соскользнул вепрь. В его наряде невероятным образом сочетались грозные клыки, косматая шерсть и спортивная функциональность обтягивающего трико, которое эффектно демонстрировало все достоинства его атлетической фигуры. Вепрь устроил небольшую пантомиму, однозначно дав нам понять, как он относится к игроку противника, к загонщикам, ко всем попыткам его загнать, и ко всем нам, заодно. Как говорится, "Молодой человек жестами объяснил, что его зовут Хуан".

Затем из своих гнезд-шатров показались загонщики. Я знал, что Марч один из них, но не знал, который из трех. Они неторопливо двигались по подвесным мосткам, своей спокойной уверенностью демонстрируя мощь и неотвратимость. На ходу они, один за другим, сбросили плащи a'la Супермен и те, струясь, опустились на арену и улеглись полукругом за спиной их игрока. Все зрелище было настолько грамотно срежессировано, что даже я на какое-то время забыл, зачем я здесь и начал орать, вместе с окружавшей меня толпой. Здесь, несомненно, заправляли профессионалы.

Не аплодируйте слишком громко – этот мир слишком стар. [4]

Спохватившись, я начал высматривать Марча среди загонщиков. Чудовищный грим не позволял узнать знакомое лицо на расстоянии. Я поднял бинокль. Первое, что я увидел, были изящные девичьи ноги, ступающие по изумрудно-зеленой траве. В следующее мгновение картинку сменил взмах белоснежного полотна, и я узнал до боли знакомый сюжет с рекламой стирального порошка. Справившись с перспективой, я понял, что вижу один из экранов, на котором как раз крутился рекламный ролик. Я двинул бинокль, сканируя пространство. На мгновение передо мной мелькнула безумная маска одного из загонщиков, и перед глазами оказалось желтое пенное цунами. Прежде, чем подсознание успело подсказать более циничную интерпретацию, я понял, что вижу рекламу пива. Опять-таки, знакомую по телеэфиру.