Симпатичная москвичка желает познакомиться - [43]
Хотя неразрешимых проблем не бывает. В конце концов, я могу потихоньку сунуть в сумку одну из своих кофточек, на которые Лерка повесила безжалостный ярлык «вульгарные» и переодеться где-нибудь по дороге.
— Вот! — она торжественно вручила мне какую-то мятую тряпку, сильно смахивающую на скатерть в стиле «ориенталь».
— Что это? — подозрительно спросила я. — Занавеска, которую ты сперла из местной кальянной?
— Это настоящее индийское сари, — обиделась она, — очень оригинальный наряд.
— Ты это серьезно? — на всякий случай уточнила я.
Но Лерка и не думала меня разыгрывать.
— Очень модно, это же этнический костюм. Во-первых, актуально. Открой любой журнал, если не веришь. Во-вторых, таким образом ты сможешь сразу ненавязчиво намекнуть ему на свою оригинальность.
— По-моему, таким образом я только смогу ненавязчиво намекнуть ему, что я немножечко того, — я покрутила пальцем у виска, — Лерка, это слишком. Может быть, сойдет и платье с подсолнухами?
— Нет! — взвизгнула Лерка, стукнув кулаком по дивану.
Она, конечно же, успела забыть о том, что сама же несколько минут назад поставила на диван бокал с пивом. Который, потревоженный ее жестом, свалился, качнувшись, на бежевый ковер.
— Что я наделала, Стейси меня прибьет! Кашеварова, никаких подсолнухов. Ты идешь в сари. И точка.
— Но оно такое… — я брезгливо поморщилась, подбирая подходящий эпитет, — розовое…
— А каким, по-твоему, должен быть этнический наряд? — возмутилась она. — В черно-белую клеточку и со стразами, что ли? Подожди, сейчас такое тебе покажу, еще выпрашивать сари будешь.
Она вновь умчалась в прихожую. Через секунду оттуда раздалась какая-то энергичная возня, что-то тяжелое свалилось на пол, Лерка в сердцах воскликнула: «Ой!», а потом еще парочку матерных слов.
Через некоторое время она все же вернулась в комнату с каким-то журналом в руках.
— Вот. «Мода и стиль», — торжественно объявила она, — сейчас найду нужную статью, — копошащаяся в журнальных страничках Лерка была похожа на сумасшедшего профессора из кинокомедии. — Вот!
Журнал был передан мне. Название статьи на развороте было таким: «Завораживающий Восток: этнические мотивы возвращаются!» Материал, в котором убежденно расхваливались саронги, сари, кимоно и прочие национальные костюмы, носить которые в повседневной жизни могут только особы крайне смелые и уверенные в себе, был украшен фотографиями. Улыбающаяся семнадцатилетняя поп-звезда, замотанная в тряпку, очень похожую на ту, которую Лерка держала в руках. Известная манекенщица, тоже в пресловутом сари. Узнаваемая светская львица во вьетнамской соломенной шляпе.
Жена миллионера в шелковом халате-кимоно. И еще какая-то незнакомая мне развеселая толстушка в русском сарафане и кокошнике.
— Может быть, мне лучше нарядиться в это? — насмешливо спросила я, ткнув пальцем в толстушку.
— Между прочим, это местная телезвезда, — обиделась за любительницу русского фольклора Лерка, — в прошлом году она была на обложке календаря «Сто самых стильных женщин Великобритании».
— Но ты только что сказала, что русские матрешки нынче не в моде, — напомнила я.
— Кашеварова, я не в настроении с тобою спорить, — устало вздохнула Лера, — меряй сари. К нему замечательно подойдут твои черные брючки. И твоя уродская татуировка.
— Во-первых, прекрати хамить, а то я тоже выскажусь о твоем проколотом носе. А во-вторых, я же замерзну, — пытаясь ухватиться за соломинку, я выдумывала новые аргументы в пользу обычности.
— Ничего, поедешь на такси, — отрезала она.
Что-то подсказывало мне, что спорить с ней бесполезно. А ссориться с Леркой из-за такого пустячного повода тоже не хотелось. Так что я послушно подхватила розовую тряпку и отправилась в ванную, к большому зеркалу.
Едва взглянув на отражение сумасшедшей тетки в сари, я отвернулась. А Лерке мой вид пришелся по вкусу.
— Это супер! — вскричала она. — Теперь он точно будет твоим. Если ты сама этого захочешь, конечно.
Мрачно кивнув, я кинула взгляд на часы и пришла в ужас — у меня оставалось всего полчаса, чтобы из Леркиного захолустья добраться в центр Лондона. Времени переодеться во что-нибудь приличное не было. Так что пришлось мне выбежать из дома в сари и дурным голосом вскричать: «Такси-и!»
Кажется, моим внешним видом остался доволен лишь таксист, оказавшийся пожилым индусом в огромной красной чалме.
ГЛАВА 9
Хоть в одном мне повезло — в городе не было пробок. Так что в «Шерлок Холмс» я прибыла без опоздания — Лерка строго объяснила, что британский мужчина, в отличие от россиянина, может и не дождаться припозднившуюся даму сердца. Пунктуальная буржуазия, видите ли.
Алана Джексона я заметила сразу; он сидел за центральным столиком и смотрел прямо на меня. А на столе перед ним лежал букет пышных темно-бордовых роз.
Мой похожий на Джорджа Клуни виртуальный друг в жизни выглядел куда лучше, чем на фотографии — насколько это вообще было возможно, ведь и фотоизображение произвело на меня неизгладимое впечатление.
Я увидела его и остановилась на пороге паба, как вкопанная. Сотни глупых мыслей, как табун диких лошадей, пронеслись в моей голове: я успела пожалеть о том, что не посмотрела в зеркало перед тем, как зайти внутрь, и подумала, что судьба все-таки существует, и, с одной стороны, она ко мне благосклонна (ведь из бесконечного виртуального пространства у меня получилось выудить такого мужика), а с другой — вовсе нет (ведь на мне индийское сари).
Они — пустое место, они — никто. Они похожи, хотя их жизнь такая разная. Обеим хорошо за тридцать, но одна — порхающая диковинная бабочка в вуали золотого загара, пахнущая мускусом и миндалем, отравленная ботоксом и роскошью. Другая — измученная тяжелым бытом и гнетом меланхолии «разведенка», брошенная мужем-алкоголиком. У обеих яркое прошлое и смутное будущее. Обе понимают, что к своим "за тридцать" не нажили вообще ничего, кроме воспоминаний. Им страшно, что будущего нет.Новый роман Маши Царевой — нежный, иногда грустный, местами довольно циничный.
Если не хватает удачи и таланта стать кинозвездой, зато смелости и амбиций – через край, можно попробовать себя в «низких» жанрах. Съемки в порнофильмах могут стать первой ступенькой к настоящей славе, а могут – лестницей на самое дно. Все зависит от характера. В этом бизнесе, как в волчьей стае, не терпят слабаков. В романе «Девушки, согласные на все» Маша Царева показывает этот бизнес глазами начинающей старлетки, и опытной актрисы, и модного фотографа, для которого режиссура запретных фильмов – вторая, тайная, жизнь.
Москва ошибок не прощает. Главная героиня романа «Жизнь на каблуках» приехала в город в драной шубе и с пятьюдесятью долларами в кармане. Получила работу в танцевальном коллективе и ввязалась в многолетний болезненный роман с женатым мужчиной. Единственное, в чем не может разобраться Варя, – делают ли все эти обстоятельства ее счастливой или в мечтах о самостоятельной жизни в Москве ей все-таки виделось нечто большее?
В новом романе Маша Царева со свойственной ей въедливостью продолжает рассматривать под лупой пороки и амбиции современных горожан. Метросексуалы, золотые детки, золушки, порнозвезды – любую житейскую историю Маша словно выворачивает наизнанку, и в результате Москва предстает театром абсурда. «Несладкая жизнь» – книга о том, как житейская катастрофа может стать первопричиной феноменального успеха и как из самой черной ямы можно выкарабкаться на олимп.
Новый роман Маши Царевой – многоярусная городская история в стиле фильмов Вуди Аллена. Главная героиня, нежная, умная, взрослая, немного циничная, немного Амели, вынуждена устроиться в фирму, торгующую силиконовыми имплантатами. Ее и возмущает и забавляет тот факт, что современные московские красавицы предпочитают превращаться в киборгов, но она вынуждена пропагандировать неестественную красоту, ведь с каждого проданного имплантата ей полагается хороший процент. Сможет ли она остаться собою в мире обмана и растиражированных фальшивок?
…Идеальных мужчин не бывает. Кому, как не мне, это знать. Подтверждение тому – многолетний опыт, мой и моих подруг. В каждом мужчине есть какой-то, хотя бы маленький, изъян. Поэтому если вы когда-нибудь услышите: «Я встретила идеального мужчину!» – насторожитесь. Быть беде.Арсений молод, голоден, амбициозен и немного ленив. Мечты его скромны: всего лишь целый мир к ногам. Путь наверх кажется простым – надо продать то единственное, что принадлежит ему безоговорочно, то есть самого себя. Американский миллионер, одинокая актриса, богатая вдова – для кого-то из них он станет одноразовым впечатлением, для кого-то – наркотиком, для кого-то – любовью.
Лето. Кембридж. Друзья. Тусовки. Казалось бы, очередное, ничем не примечательное лето для Элизабет Джонсон, но даже одно новое знакомство способно перевернуть твою жизнь с ног на голову. И кто знает, кем может оказаться человек, с которым ты сталкиваешься в коридоре университета каждый день, и к чему порой приводит любопытство… Содержит нецензурную брань.
Ольге Андросовой неожиданно приходит письмо с завещанием. Согласно завещанию, она получила огромное наследство. Её просят приехать, чтобы обсудить детали. Ольге кажется это всё странным, потому что наследство оставил ей брат мужа. Муж умер несколько лет назад, родственников у него не было. Ольга идёт к следователю Анне Павловне Третьяковой. Она начинает вести это дело…
Весь Сосновск потрясен захватом Вали в заложницы и арестом Недельского. Вале бы немножко прийти в себя, но, как можно отдохнуть, когда впереди свадьба, беременность и поиск сокровищ, которые спрятал в своем имении старый граф.
Детектив. О женщинах и для женщин. Героиням предстоит пройти через лабиринт кошмаров и выйти из него.
Они из двух разных миров. Он живет в богатом доме, а она проводит большую часть своего времени в конюшнях, помогая отцу дрессировать лошадей. Фактически, Саванне всегда было комфортнее, когда вокруг были лошади, а не мальчики. Особенно парни как Джек Гудвин - самодовольный, популярный и совершенно не её уровня. Она знает правила: не сходиться ни с кем из персонала и из семьи Гудвинов. Но для Джека нет границ. С мечтой стать наездницей на скачках, Саванна тоже не совсем готова следовать правилам. Она не позволит никому сказать, что девушка не может стать жокеем.
Из всех сокровищ, знание всех драгоценнее, потому что оно не может быть ни похищено, ни потеряно, ни истреблено. Индийское изречение. Содержит нецензурную брань.
Пока физики и лирики спорят по поводу существования женской дружбы, оказавшаяся в человеческом серпентарии Саша Кашеварова убеждается в том, что амазонки на тропе войны – страшная сила!Сможет ли Великолепная Дюжина в составе Алисы, Диночки, «Диареи», Жени, Киры, Леры, Марины, Наташи, Наташи, Наташи, Оли и Юли отомстить мачо в красных плавках?…
Маша Царева – журналистка, парашютистка, оптимистка, к тому же великий специалист в области любовных катастроф. Больше всего на свете любит скорость, клубнику, розовый цвет и непредсказуемых мужчин. В прошлом – манекенщица и телеведущая, в настоящем – автор ироничных романов о жизни женщин в большом городе.Ярослава Калинина – двадцатипятилетняя красавица-москвичка решает выйти замуж. Из моря поклонников Ясе предстоит выбрать одного. Кому отдать предпочтение – известному спортсмену-экстремалу, красавцу и разбивателю сердец, или успешному бизнесмену? Яся мечется между женихами и планирует две свадьбы: одну – экстремальную, а другую – по-голливудски шикарную.
Саша Кашеварова – современная москвичка слегка за тридцать. Одинокая, отчаянная, открытая приключениям, Саша совершенно не стесняется своей принадлежности к поколению single. В ее сумочке мирно уживаются последний аромат Comme des Garcons и полусгнивший яблочный огрызок. Она нокаутирует апатию шоколадными кексами, втайне мечтает об идеальном мужчине (хотя точно знает, что таких нет), мечется от беспринципного разврата к катастрофическому многомесячному отсутствию секса. Она носит дорогие туфли и экономит на еде, может напиться как портовый грузчик, но при этом считает себя почти паинькой.
«Дневник Саши Кашеваровой» – остроумная и грустная книга об одиночестве как добровольном выборе.Чем опасна ревность, всегда ли безнадежны романы с женатыми, является ли жажда свободы инфантильностью, правда ли, что возраст – это что-то вроде приговора для женщины? Что такое счастье – состояние или обстоятельства? На все эти вопросы пытается ответить главная героиня.