Симфония проклятых - [156]

— Ты ужасен, — сказала Майя. — Это даже не смешно, Гейб. Ты говоришь отвратительные вещи.

Гейб продолжал молча смотреть на нее, и уверенность Майи поколебалась.

— Нет-нет, перестань, Гейб. Пожалуйста, не надо… нет.

Наконец он поднялся с кресла для чтения, на котором сидел впервые, подошел к дивану и обнял Майю. Несмотря на все, что произошло между ними, горечь, озлобление и взаимные обвинения, она не стала протестовать. Он долго держал ее в объятиях. Вечер продолжался, но для Гейба и Майи Рио время застыло. На короткое мгновение они вновь стали мужем и женой.

— Как… как это случилось? — спросила она, не убирая головы с его плеча. — Я думала, вы все еще в море.

Гейб попытался ответить, но не сумел произнести ни слова. Ему дали совсем немного времени. Разве он мог быстро высказать все, ради чего пришел сюда? Он никогда не отличался красноречием. Что ж, возможно, сейчас ему поможет правда.

— Майя, — начал он, слегка отстранив ее, чтобы заглянуть в глаза.

Он старался подавить гнев и горечь, кипящие в его душе, от которых перехватывало в горле и сжимался желудок.

— Что? — нетерпеливо спросила она. — Что ты пытаешься сказать, Гейб?

Он сделал глубокий вдох, отпустил ее и оперся о диван, чтобы дать ей немного свободного пространства.

— Я знаю о вас с Мигелем.

Уверенность Майи рухнула прямо у него на глазах. Она не пыталась ничего отрицать. Из ее горла вырвался необычный звук, похожий на сдавленные всхлипывания, руки задрожали, и она разрыдалась. Сначала она плакала молча, только по щекам текли слезы. Несколько раз Майя порывалась что-то сказать, но эмоции оказывались сильнее, и она лишь махала рукой, разозленная на себя.

— Гейб… — наконец произнесла она.

Неожиданно в голову Майи пришла страшная мысль: Гейб знал, что так будет, — и в ее глазах мелькнули подозрение и ужас. Дрожащей рукой она снова прикрыла рот и отступила на шаг.

— Нет, — сказал Гейб. — Я не убивал его, Майя. — Гейб на мгновение опустил глаза. — Не стану утверждать, что не думал об этом. Я ненавидел вас обоих и очень хотел причинить вам боль. Но Мигель спас мне жизнь, chica.[20] Он умер, чтобы дать мне шанс жить дальше. А потом у меня появилось время для размышлений. Я не умею описывать свои чувства. Никогда не умел. Но я знаю, что мы с тобой отдалились друг от друга и моей вины тут никак не меньше, чем твоей. Ты предала не меня, ты предала нас обоих. Но не ты одна. Я не стану возлагать всю вину только на тебя.

Он втянул в себя воздух и решил рискнуть.

— Мой брат… — начал он, протянув руку к жене, но эмоции захлестнули его, и он посмотрел в глаза Майи, пытаясь найти ту хрупкую девочку, которую когда-то полюбил. — Мигель умер, но мы все еще здесь.

— После всего… — начала она.

— Я знаю.

— Мы не можем просто…

— Я знаю.

Они смотрели друг на друга, и в ее глазах Гейб увидел ярость, стыд и сожаление, которые переполняли и его душу. Майя несмело потянулась к нему и взяла за руку. Так они стояли несколько секунд, все еще далекие, но уже связанные неосязаемой нитью.

— Мигель действительно… он правда мертв?

Гейб кивнул.

— Мне очень жаль.

Она сделала шаг к нему и обняла, осторожно и неуверенно, словно боялась, что он может сломаться.

— Что произошло?

Гейб тяжело вздохнул и вновь отпустил Майю. Отвернувшись, он отошел к окну, спрашивая себя, на сколько еще хватит терпения Надау и Мака. Никто не видел, как Гейб входил в дом, и они не могли допустить, чтобы кто-то заметил, что он выходит.

— Пожалуй, тебе лучше сесть, — сказал Гейб.

Майя попыталась найти ответ в его глазах, понять, какие ужасные известия принес Гейб, но присела на краешек дивана, как он просил.

— У тебя возникнет множество вопросов насчет того, что ты сейчас услышишь, но я не смогу ответить на большинство из них. Я скажу лишь то, что мне разрешили, — начал он.

— Разрешили? Кто…

— Майя, — прервал ее Гейб, — это все, что мне позволено рассказать. Ты меня понимаешь?

Она вытерла слезы и кивнула.

— Когда я уйду отсюда, то больше никогда не смогу вернуться, — продолжал он, чувствуя, как растет тяжесть в сердце. — Ни в нашу квартиру, ни в Майами. Мир узнает, что «Антуанетта» утонула вместе со всей командой.

— Господи, — прошептала Майя.

Гейб тяжело сглотнул. Каждое слово давалось ему с трудом.

— Мигель мертв. Тебе сообщат, что я погиб. Если ты скажешь, что я приходил и мы разговаривали, доктора будут утверждать, что ты все выдумала и горе заставило тебя увидеть несуществующие вещи. Правительство подтвердит мою смерть. Все будет так, будто я в самом деле мертв. Я исчезну, и меня никто не сможет найти. Я ухожу сегодня, chica, — продолжал Гейб, и его сердце затопила нежность. Он понимал, в каком смятении сейчас Майя. — И я надеюсь, что ты поедешь со мной.

Рот Майи приоткрылся, образовав маленькое «о», потом она оглядела комнату, словно рассчитывала найти в ней ответ, откинулась назад и попыталась расслабиться.

— И куда ты направишься? — спросила она.

— Я не могу сказать. Но я не стану лгать; это место совсем не похоже на Майами. Маленькая рыбацкая деревушка, в которой не говорят по-английски, — ответил он, присаживаясь на диван рядом с Майей. Он хотел, чтобы она прочла правду в его глазах. — Я не смогу оставить море, Майя. Никогда. Но больше не стану уплывать далеко. Я куплю маленькую лодку, буду вставать до рассвета и каждый день возвращаться домой к обеду.