Силовой вариант - [199]

— Там сейчас спокойною Относительно спокойно. Но у нас там назревает проблема и нужен надежный человек, который возьмет дело в свои руки. Человек, которому не впервой бывать в переделках и который не боится испачкать свои руки.

— Спасибо, сэр.

— Перестаньте, Гас. Дело верное. Нам сейчас нужно что-то, чтобы восстановить свою репутацию после Пакистана. В Ливане уже давно нет гражданской войны, но есть великолепные возможности для работы. Тот, кто их использует, поднимется на самый верх.

— Да, сэр.

Судья хлопнул своего помощника по плечу

— Вот и отлично. Сейчас вам поднимут в комнату материалы. Два дня на изучение и вы вылетаете в Бейрут. И не забудьте крем для загара.

Довольный своей удачной шуткой, судья Уэбстер поднялся со скамейки.

— И да… Хочу, чтобы вы знали. Именно майор Вебер — позвонил нам и сказал, что с вами произошло. Не сразу, но сказал. Видимо, у него тоже было… в каком-то смысле связаны руки. До связи. Жду хороших новостей из Ливана…

Гас Авратакис проводил взглядом отъезжающий кортеж. Потом — плюнул ему вслед…

Финляндия, пограничный переход. 11 сентября 1988 года

Охвостье проигранной войны…

Кейт Раш, бывший резидент ЦРУ в Гонконге, один из опытнейших полевых офицеров вспомнил эту фразу, так сказал заместитель директора ЦРУ по операциям, когда он прибыл в Сайгон в конце семьдесят третьего. Фраза разлетелась по управлению. В те дни — американцы ничего не хотели слышать, наступила эра озлобленности, взаимных обвинений и предательства. Ветераны этой войны бросали свои медали на ступени Конгресса, Отделение общей разведки ФБР сбивалось с ног, пытаясь отслеживать резко возросшую активность советской разведки, правительство держалось на чертовых соплях. Вторжение в Камбоджу давно провалилось, перекрыть тропу ХоШиМина не удавалось. Визит ЗДР был последним актом, последней попыткой продлить агонию этой войны: речь шла о нескольких мощных диверсионных ударах, направленных на ликвидацию правительства Северного Вьетнама — этакий Феникс[183], только в более масштабном варианте. Но приехав в Сайгон он не увидел никого, кроме южновьетнамских шишек, спешно запихивающих в чемоданы все, до чего только можно дотянуться. Вот он тогда и сказал — охвостье проигранной войны…

Несколько антрацитно-черных, совсем новых автомобилей Шевроле Каприс Брогэм — неслись на восток по трассе Е10/М105 Хельсинки — Санкт-Петербург — Москва. Семь седанов и два универсала, который в стандартном варианте может вместить восемь взрослых. Замыкал колонну большой, белый, с тонированными до черноты стеклами Шевроле Субурбан, единственный в посольстве в Финляндии, скорость он держал с трудом из-за бронирования — но держал. Скорость держали под сотню — машины были новые, и на них была новая резина, в кювет не улетишь. Мелькали деревья — в основном вечнозеленые ели и сосны, но были и тополя с липами, небольшие заправки со знакомыми логотипами, небольшие, сделанные из бревен кафе, в которых можно было перекусить здоровой и легкой пищей, не то что американские гамбургеры. Людям, которые ехали в этих машинах — на перекус не было ни времени, ни желания.

Хотя бы потому, что если ты получишь пулевое ранение, то лучше получить его на голодный желудок.

Переговоры об обмене — шли долго и трудно. Сначала — американцы никак не могли поверить в то, что их обманули, завлекли в ловушку и требовали передать им в числе прочих Джейкоба Шифта. На то, чтобы убедить их в гибели Шифта — потребовалось два с лишним месяца. Потом — долго подыскивали формулу обмена — американцы никак не хотели отдавать Олдриджа Эймса, только что приговоренного к смертной казни на электрическом стуле. Потом — они потребовали включить в число обмениваемых лиц генерала Дмитрия Полякова, арестованного за измену Родине и Александра Яковлева, бывшего члена Политбюро ЦК КПСС, арестованного за то же самое. Американцам сказали, что обмен и так идет неравный: выживших в жестоком бою в Афганистане американских спецназовцев было четверо и менять их — советская сторона предложила на одного Эймса. У КГБ был план — объявить о трудностях с обменом через своих доверенных лиц с тем, чтобы информация дошла до американской общественности: пусть американские граждане узнают о том, как американское правительство отвергает план выпустить в обмен на шпиона — четверых попавших в плен американских солдат. Американцы изначально вообще требовали отпустить спецназовцев Дельты как условие начала переговоров — наглость это второе счастье, конечно, но такой наглости удивились даже много повидавшие сотрудники представительства СССР при ООН, через которое и велись переговоры. Лица, незаконно, без объявления войны, напавшие на военнослужащих другого государства на территории третьего — они даже под Женевскую конвенцию не подпадали, потому что отказались даже назвать свои имена. По Женевской конвенции таких вообще можно было расстрелять на месте — но советские забрали их на свою территорию, подлечили и предлагают на обмен. В конечном итоге — сошлись на том, что дополнительно отпустят и оставшегося в живых изменника Родине, дезертира из воздушно-десантных войск, лейтенанта Бурю. Пятеро — на одного. Нормальный обмен.