Сильный «слабый пол» - [9]

Сердце Луизы колотилось с такой неистовой силой, что она с трудом переводила дыхание. Ее тело томно выгнулось, отвечая на прикосновение члена Дэя. Жаркая волна пробежала от живота к ногам, когда Майк вошел в нее. Бедра приподнялись ему навстречу. По мужскому телу пробежала судорога. Луиза еще сильнее выгнула спину и невольно издала низкий вопль. Он продолжал входить в нее сильными толчками. Она напряглась и содрогнулась всем телом. Майк прижимался к ее нежным шелковистым бедрам. Луиза будто откуда-то издалека слышала свои гортанные чувственные вскрики.

Напряжение, охватившее их тела, спало как-то вдруг, после божественного взрыва наслаждения. Каждый мускул тела мгновенно расслабился.

Луиза лежала неподвижно, совершенно потрясенная. Она ничего подобного не испытывала прежде, и не представляла, что ее ощущения могут быть настолько сильными. Неужели такое вообще возможно?

Вспоминая теперь эти два дня, пролетевшие так незаметно, когда они почти не покидали свое убежище, разве чтобы побродить, взявшись за руки, по теплой воде лагуны или белому песку прекрасного пляжа, Луиза спрашивала себя, а было ли все это в действительности, или ей приснился прекрасный эротический сон?

Слепо влюбленная в Дэя, возможно, она попала в плен галлюцинации, порожденной ее разгоряченным воображением? Это было единственно разумное объяснение тому, что случилось меньше чем через сутки после ее возвращения домой.

Даже теперь, три недели спустя, она невольно ежилась при воспоминании об унижении, которое пережила, когда Майк Дэй так хладнокровно и безжалостно отверг ее. Неужели ей удастся когда-нибудь оправиться от такого удара?

Накинув халат и обмотав мокрые волосы полотенцем, она вышла из ванной, решив заглушить печаль глотком охлажденного вина. Но по дороге на кухню услышала звонок в дверь. Выругавшись с досады на нежданное вторжение, затянула потуже пояс халата и пошла открывать.

— Ты?! Что… что ты здесь делаешь? — Луизе стало дурно, когда она, не снимая цепочки, заглянула в щель приоткрытой двери.

— Зашел к тебе, что же еще? — ответил Майк, недовольно поджав губы, поскольку побледневшая хозяйка, ничего не предпринимая, продолжала смотреть на него расширенными от шока глазами. — Ну же, Луиза, — он не скрывал своего нетерпения, — сними цепочку и впусти меня.

После некоторого колебания она пожала плечами и, сняв цепочку, отступила в сторону, пропуская Майка в прихожую.

— И все-таки мне непонятно, что ты тут делаешь?

— Последние недели я был в Австралии. Приехал к тебе прямо из аэропорта, — сказал Дэй, усталым жестом поправляя волосы. — Как я и ожидал, когда мы были на островах, проблемы финансирования чуть не свели всю нашу работу на нет.

— Да? Что еще новенького? — рассеянно поинтересовалась Луиза.

Дэй пожал плечами.

— Я не зря потратил время. Контракт Коллинза в любом случае будет оплачен, и я решил открыть еще один офис. Что если в Австралии?

— Уверена, что это очень интересно, — бросила Луиза, нервно затягивая пояс халата и чувствуя нарастающую внутреннюю неприязнь к самонадеянному и элегантному мужчине, уверенно расположившемуся на ее диване.

— На тот случай, если ты забыл, напоминаю: ты уволил меня три недели назад. Поэтому твои нынешние планы меня абсолютно не касаются.

Разве не так?

— Не так, — резко оборвал ее Дэй и сердито вздохнул, глядя на холодное и напряженное лицо Луизы. — Успокойся, я приехал не для того, чтобы ссориться. Почему бы тебе не притормозить немного и просто не принести мне чашку кофе?

— Чашку кофе? — бессмысленно повторила Луиза. — Это уже слишком! Врывается без предупреждения, ведет себя званым гостем! И это все после того, что случилось… Беспринципный тип! Неужели он воображает, что может вот так просто вернуться в ее жизнь, словно ничего не произошло?

— Я так вымотался. Сейчас кофе, чай или сухой мартини — все пойдет, — пояснил Дэй, устало расправив широкие плечи.

— Откровенно говоря, мистер Дэй, — сердито проговорила Луиза, — единственное, что мне действительно хотелось бы дать тебе, — это крепкий щелчок по носу.

Дэй рассмеялся, но не слишком весело.

— Не поверишь — очень люблю эту твою черту: говорить все, что у тебя на уме. — При этом он так тепло улыбнулся Луизе, что та почувствовала, как замерло ее сердце и голова пошла кругом. — Однако я был бы тебе признателен, если бы ты временно зарыла топор войны, и не только, потому что я умираю от жажды, но и потому, что нам, очевидно, нужно поговорить самым серьезным образом.

Пять минут спустя, проклиная себя за бесхарактерность, Луиза доставала из буфета бокалы. Потом открыла холодильник посмотреть, что можно предложить на закуску.

Что же с ней происходит, черт возьми! Почему она здесь, и с какой стати как покорная овца готовит выпивку этому сукину сыну, вместо того чтобы влепить ему хорошую оплеуху и посоветовать убраться вон из ее дома, вон из ее жизни? Да потому что она размазня, вот почему!

Стоило ее бывшему шефу мило улыбнуться и сверкнуть неотразимыми серыми глазами, как у нее свело желудок. Тот факт, что этот негодяй вольготно чувствует себя в ее гостиной, а не спущен с лестницы, говорит лишь об одном: Луиза не излечилась от прежней болезни. И он чувствует ее слабость. Господи, как бы хотелось свернуть шею этому самоуверенному наглецу, этому дамскому угоднику, сладострастнику…