Сильнейшие - [66]
Он лежал смирно, не закрывая глаз… Сердце прямо-таки выпрыгивало из груди. И не сразу понял, что уже не себе принадлежит, что его словно ведут куда-то, не отпуская — держат мягко, но очень крепко. Невидимый проводник легко находил дорогу среди темноты, теней и световых вспышек. А после дорога, если была таковая, оборвалась, — Огонек полетел в бездну. Но его держали по-прежнему, и страх от падения был слабым совсем…
Не заметил, как потерял сознание.
А человек долго держал его за руку, потом отпустил, склонился перед Кайе и рассказал ему что-то. Потом поклонился и вышел, съежившись — и, переступив порог, схватился за сердце.
Огонек не узнал, что уканэ унесли из дома Тайау мертвым.
Очнулся на прежнем месте — Кайе развлекался в углу с ручной длиннохвостой птичкой. Другого человека в комнате не было.
Огонек осторожно сел.
— Цел? Голова не болит? — Кайе мгновенно обернулся к нему. Лицо его было встревоженным… а глаза щурились не по-доброму, и губу он прикусывал, явно о чем-то неприятном думая.
— Да… голова, — покрутил ею — кружится немного… эльо, ты что то узнал обо мне?
— Не спрашивай лучше, — он раздраженно махнул рукой. — Он видел то, о чем ты рассказывал. Амаута! Понимаешь? Полтора года памяти! Только полтора года! А кроме того — пусто. И паутина туи-ши. Так что…
— И… что это значит, эльо?
— Это может значить либо одно, либо другое.
Кайе оставил птичку и стремительно шагнул к Огоньку.
— Ты был уже лишен памяти, когда кто-то — может быть тот, из башни — запечатал то, что у тебя в голове, понимаешь? А потому…
— Что потому? — Огонек сидел, обхватив руками колени, и смотрел на Кайе большущими распахнутыми глазами.
— Да что угодно! Просто так не запечатывают прошлое! Ударился бы головой — все бы прочли, уж поверь! А чистый лист создавать — зачем? Это непросто. Чего ты не должен помнить, а? Может, убили твоего хозяина, а не сам он умер!
— Ппочему? — испуганно спросил Огонек.
— Идиот! — сердито отозвался юноша. Он стоял уже рядом, сжимая плечо Огонька.
— Что ты должен исполнить?
— Не знаю, — задохнулся Огонек. — Я не…
— Что "я"?! Скажи, зачем дарить тебе жизнь? Отравленный плод не оставляют среди прочих плодов просто так!
— Но я… — Огонек вцепился в руку, лежащую на его плече, словно утопающий в плывущую мимо ветку. — Эльо, пожалуйста! Я хочу жить! Защити меня — ведь ты можешь! Ты можешь?!
— Я-то? — тихо спросил тот, глядя непонятно. — Ты знаешь, кто я?
— Нет, эльо… откуда??
По лицу юноши словно тень пролетела:
— Нет? Ну и ладно. И не надо!
Скомандовал:
— Идем!
Огонек, весь дрожа, послушно последовал за ним. Вышли в сад, прошли по пустым дорожкам. Пару раз в отдалении мелькнули человеческие фигуры — кланялись. Огонек не видел ничего вокруг — был слишком напуган. Только бабочек и разглядел — огромных, с отливающим сине-зеленым крыльями.
Остановились у скамьи.
— Сядь, — Кайе и сам сел, потянул за собой.
Огонек присел на краешек. Ему хотелось держаться подальше — слишком уж страшно стало от взгляда южанина. Но тот все же был добрым с ним… надолго ли это?
— Да, эльо…
— Это северное обращение. У нас говорят — али… Но меня можешь звать по имени, да, так и зови.
Развернул Огонька за плечи, взглянул в глаза.
— Что ты такое? Я не знаю. Неважно, что ты ничего не помнишь. Их айо и уканэ тоже сильны. Они могли подослать тебя… скажем, убить меня, или брата. А ты и знать не будешь до времени…
Кайе говорил отрывисто, с требовательным напором. Огонек чувствовал — словно язычки пламени пробегают по коже, словно слишком близко он сел к костру. Стало трудно дышать, и сердце словно чья-то ладонь сдавила.
— Что с тобой? Ты прямо позеленел.
— Я… мне тяжело… горячо, — выдавил мальчик, невольно отодвигаясь. — Что это?
— Ах… То, что вырывается из глубин и поглощает тебя самого. Те, эсса — холодные… как снег на вершинах гор. Даже ненависть их холодна. А мы — пламя. Темное пламя. Темное, потому что не видно его. Ты понимаешь?
— И ты, али?
— И я, — зрачки загорелись, лицо вспыхнуло — и снова стало бронзово-коричневым: — У нас разрешено многое… пища Огня.
— Из глубин… да, это я могу понять, — Огонек смотрел в его глаза, не шевелясь, — эльо, я не хочу умирать…
— Мало кто хочет. Хотя многие из нас и умирают с восторгом — это ведь тоже… захватывает.
— Я еще и не жил толком, эльо… И ведь я ни в чем не виноват… Но что же мне делать, Мейо Алей?! — тихо, но отчаянно воскликнул Огонек.
— Спроси кого другого! А еще есть древняя запись, — безжалостно продолжал тот, — о полукровке, что развяжет кровавую бойню. — И ведь верят некоторые! А ты полукровка по виду…
— Но я не хочу ничего плохого… али, что же мне делать? — повторил умоляюще.
Внезапно тот сжал его плечи, с неожиданной силой, скорей подходящей человеку гораздо старше и массивней. Острые ногти впились в кожу.
— Еще кое-что скажу. Мой отец погиб в тех местах, откуда пришел ты. Почему совпало? Слухи ходили, что там была какая-то башня.
Запрокинул мальчику голову, пристально глядя в глаза. В его же глазах прыгали непонятные искорки, словно от костра.
Огонек тоже смотрел ему в лицо.
— Значит… что бы я ни сказал, это ничего не изменит. Тогда, пожалуйста, не играй со мной.
Обширны земли Солнечной птицы, разные племена обитают здесь — люди и те, кто таится от них: нечисть, что всегда рядом. И нет среди нечисти страшнее прекрасных и беспощадных Забирающих души…Мальчика по имени Йири смерть будет сопровождать неотвязно. Он не знает еще, сколь необычная судьба ему уготована. Живая статуэтка из храма, предмет вожделения, чудесная и тревожная сказка, воплощение чистоты и невинности — каким еще способно казаться одно и то же существо?Но аконит — цветок ядовитый, и никто не знает, кем станет вчерашняя кукла, когда придет ночь.
Он уже с трудом понимал, в каком мире живет — здесь, где его звали Ренато, он был глубоким старцем, за окнами падал снег, ровным слоем покрывая газоны, уютно и мертво висели на окнах темные тяжелые занавеси.А там, где его окликали — Ренни, каждый раз было другое время года — и сырая, дарящая надежды весна, и полное сочных пыльных запахов лето, и осень, нежная и властная, из драгоценных металлов и паутинок… Только одно было неизменно — мальчишечье тело, легкость в движениях, и опасение ошибиться.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«После аварии я стал видеть мир слегка по-другому. На трассе всегда было пасмурно, порой шел дождь, изредка — снег…А Лаверта полна была красок и звуков. Я научился слышать кошачьи шаги и то, как воробьи встряхивают крылышками. Научился различать бесчисленные оттенки чашечки цветка…».
Закари Ин ничего не знает о Китае. В школе преподают только западную историю и мифологию, а мама-китаянка не любит говорить о своем прошлом. Самое время пройти экспресс-курс, потому что маму Зака похитили демоны, которые пытаются открыть портал в подземный мир, а дух Первого императора Китая вселился в его очки дополненной реальности и комментирует все происходящее. Теперь у Зака есть всего четырнадцать дней до наступления Месяца Призраков, чтобы на пару с одним из самых печально известных тиранов в истории добраться до Поднебесной, украсть могущественные артефакты, сразиться за мир смертных и спасти маму.
Отправляясь хоронить надежды на самую бесперспективную окраину империи, Гайрон четвертый сын из дома Рэм даже не подозревает какую долю ему, на самом деле, уготовила безжалостная судьба. А пока он решает проблемы, бесполезной на первый взгляд провинции, империя начинает трещать по швам. Иллюстрации в произведении подобраны автором.
Пески и ветра, ифриты и джины, сокровища самого султана, и даже таинственный орден ашинов — полный тайн и загадок восток отнюдь не желает выпускать Ильдиара де Нота из своих жарких объятий. Чтобы вернуться домой, ему придется внимать голосам Пустыни и научиться играть по ее правилам. В то же время по следам отправленного в изгнание магистра отправляется его бывший оруженосец, а ныне — друг и соратник, сэр Джеймс Доусон, которому в его предприятии помогает старозаветный паладин Прокард Норлингтон. Но, на свою беду, рыцари делают остановку старом придорожном трактире, двери которого ведут вовсе не туда, куда бы хотелось его постояльцам. Теперь их путь лежит через Терновые Холмы — серый и безрадостный край, где живые люди лежат в присыпанных землей могилах, в небесах кружат желто-красные листья, а меж кустов колючего терна и цветущего чертополоха бродят опасные и вечно голодные твари…
Сборник материалов по миру Вольного Флота. Страны, народы, расы, мелкие рассказы, не касающиеся основного повествования.
Мир далекого будущего, мир нового средневековья. Все изменилось – и ничего не изменилось. Люди все так же живут, ищут и борются за обладание сокровищами. Моряки-маги заклинают ветра и поднимают со дна затонувшие корабли. Давно умершие чародеи пытаются восстановить былое могущество. Принц из далекого Альбиона и моряк из Тавриды оказываются в самом центре событий, связанных с давно затонувшим флагманом турецкого флота. Поход за золотом и драгоценностями оборачивается борьбой за утраченную целостность мира, главное сокровище, добытое с морского дна.
Сын легендарного «чародея поневоле» Магнус — это, что называется, оригинальное слово в искусстве Высокой магии!Есть, знаете, масса чародеев, бродящих из мира в мир во исполнение своей высокой миссии... а вот как насчет волшебника, что бродяжничает В ПОИСКАХ этой самой миссии — а найти ее ну никак не может?..Есть, знаете, просто куча магов, готовых сей секунд пустить свое искусство в ход во имя благого дела... а вот как насчет волшебника, что во имя благого дела чародействовать КАК РАЗ НЕ НАМЕРЕН?..Это — блистательный сериал Кристофера Сташефа.Самая забавная смесь фэнтези и фантастики, невероятных приключений и искрометного, озорного юмора, какую только можно вообразить.Вы смеялись над славными деяниями «чародея поневоле»? Тогда не пропустите сногсшибательную сагу о странствиях ВОЛШЕБНИКА-БРОДЯГИ!