Сильнее бури - [42]

Аликул души не чаял в Назакатхон. Но чувства, вызревавшие в его душе, были какими-то искривленными, и любовь Аликула к дсэчери не приносила ей ни пользы, ни радости.

Самому Аликулу никак не удавалось вкусить от древа жизни сладчайших плодов, но он мечтал сорвать их для дочери. Пусть живет она в роскоши и достатке, пусть цветет, как садовая роза, на зависть и удивление окружающим! А потом… потом он выдаст ее замуж за солидного, влиятельного человека. И Назакатхон с мужем будут покоить его старость…

Назакатхон, из-за частых переездов учась урывнами, еле-еле дотянула до седьмого класса. Отец оберегал ее и от работы. Считая, что красота девушки стоит дороже знаний, ума и трудовой сноровки, Аликул, как купец над золотом, трясся над своей красавицей дочкой, боясь продешевить ее красоту. Если бы он мог, до поры, до времени он упрятал бы эту красоту в кубышку, где хранились у него деньги и драгоценности.

Покупая дочери сладости, украшая ее серьгами, браслетами и монистами, Аликул жадно высчитывал, насколько дороже становилась ее красота от украшений. Любуясь Назакатхон, он удовлетворенно думал: такую рад будет взять в свой дом достойнейший из достойных1

- Думай о своем будущем, дочка, - ласково наставлял он Назакатхон. - А будущее твое - в хорошем муже… Выйдешь за большого начальника, заживешь, как твоей душе угодно. Будет у тебя дом - полная чаша, самые дорогие наряды и тание украшения, каких ни у кого нет! Слушайся отца, доченька, он добра тебе хочет…

И росла Назакатхон избалованной, легкомысленной и капризной. А жила скучно. Подруг у нее почти не было: отец не разрешал ей «якшаться с кем попало». Книг не читала: на что красивой девушке книги? Целыми днями Назакатхон возилась с платьями, помогала отцу по хозяйству, а по вечерам услаждала слух гостей Аликула игрой на дутаре и песнями. Гости не отрывали глаз от ее нежного лица, от статной фигуры, и Назакатхон все чаще отвечала им кокетливо-благожелательными взглядами. Внимание мужчин льстило ее самолюбию, а скучная, пустая, однообразная жизнь рождала в ее глупом, нищем сердечке смутные, греховные желания…

Кончилось это тем, что Назакатхон нанесла сокрушительный удар по планам и мечтам отца. Уверенный в скромности дочери, он и не заметил, как она сблизилась с одним из его гостей, приглядным парнем, заведовавшим колхозным клубом и знавшим наизусть все самые красивые слова из книг о любви. О позоре дочери Аликул узнал только тогда, когда она подарила ему внучку. Избранник Назакатхон был в это время уже далеко: его призвали в армию, и он отбыл из нишлака, забыв испросить у Аликула родительское благословение на брак с его дочкой… i Аликул ходил темнее тучи, но дочь не корил, бранить ее было уже поздно. К тому же, когда у Аликула рушились планы, он думал лишь об одном! как на месте разрушенного здания выстроить новое.

И снова Аликула выручило несчастье. Ребе- нон, не прожив и нескольких дней, захворал и умер.. Теперь легче стало скрыть позор Назакатхон. Отец и дочь, придумав какой-то предлог, перебрались в отдаленный кишлак, и закрытый котел так и остался^закрытым. l Мужчин, как м^х на мед, по-прежнему тянуло к Назакатхон. Аликул, продолжая лелеять в душе мысль о выгодном зяте, ловил теперь возможности, которые предоставлял ему сегодняшний день. Пользуясь, как приманкой, красотой дочери, ему легче было добиться расположения нужных людей. Пораскинув умом, он решил устроить Назакатхон на работу: к девушкам узбечкам, не боявшимся труда, окружающие относились с уважением, с большим доверием. Трудовые заслуги росли в цене…

Назакатхон, чувствуя себя виноватой перед отцом, во всем его слушалась, и это не было ей в тягость. Аликул, сам ненавидевший грубую, «черную» работу, подыскивал для дочери работу «поинтеллигентней»: в библиотеке, в кооперативе, в колхозной канцелярии… Общительная по натуре, Назакатхон быстро сходилась с людьми, и это было на руку Аликулу. Выходило так, что теперь он действовал не в одиночку, ему во многом помогала дочь.

Жизнь Назакатхон, по-прежнему бездумная, обрела веселую пестроту. У девушни обнаружились повадки завзятой кокетки и любвеобильное сердце. Решительно изгнав из памяти первого своего возлюбленного, она устремилась навстречу новой любви, а отец умело направил ее пылкое чувство по нужному руслу.

После неудачного романа с безусым заведующим клубом Назакатхон сама благоволила к людям посерьезней, посолидней. С ними было интересней: они неутомимо, наперебой выказывали ей самые горячие знаки внимания, готовы были исполнить любую ее прихоть, все делали, чтобы потешить, развлечь беспечную красавицу. Назакатхон нравилось это. Лишь изредка тень набегала на ее лицо: это случалось, когда она замечала в глазах знакомых девушек трепетный, чистый свет большой, застенчивой, непонятной для Назакатхон любви… И, сама не зная почему, она испытывала легкую, щемящую зависть…

Так и жили бывший нупчик, в котором крепкой оставалась торгашеская закваска, и его дочь, смазливенькая, веселая Назакатхон.

Но время бежало, словно быстрая вода в арыке. Аликул затосковал по родным местам. Там начинался его извилистый жизненный путь, там ему надлежало и завершиться… В последние годы Аликула реже преследовали неудачи, у него был уже завидный послужной список, он сумел сколотить небольшой «капиталец». Оставалось только осесть навсегда в родных краях, добиться наконец всеми правдами и неправдами почета, покоя и всяких благ, о которых он мечтал еще в молодости.