Одежда превратилась в лохмотья, кожа лопалась" Грудная клетка взорвалась, будто начиненная динамитом, а глаза вдавило в глазницы.
Как ни странно. Герб не умер. С каждым последующим разрушением он чувствовал боль все меньше и меньше. А когда не выдержали кости черепа и мозги брызнули наружу, боль прекратилась и вовсе. Он ощутил какую-то удивительную легкость - словно воспарил над землей.
- Герб! - не услышал - ему нечем было слышать, а как бы почувствовал слова, сказанные голосом Аллина. - Ты теперь с нами!
- С нами, с нами!!! - подхватили тысячи, десятки тысяч голосов, и Томсону показалось, что среди других был и голос Мэриан.
- С вами? - мысленно переспросил Герб.
Нет, не мысленно... Слишком уж отличался он от того, что принято называть человеком. Душа - вот что более всего подходило для определения некоего сгустка энергии, каким он был теперь.
- Да, - подтвердил Алдан. - Ты один из нас. Ты свободен от всего, что мешало тебе прежде и, в первую очередь, от своего тела. Ощути в себе эту силу - силу Ветра, и ты поймешь, какая это радость.
- Летим! - вмешались другие голоса. - Скоро Большая встреча! Надо торопиться!
Герб не успел опомниться, как был уже высоко над городом. Его наполняла необычайная легкость, неведомая ранее, и непередаваемое чувство восторга и блаженства. Он слился с остальными, такими же, как и он. Стал Ветром.
Улицы города с россыпью огней напоминали с высоты переплетения вен и артерий живого организма. В южной части города все еще бушевало пламя на месте бывшего дома Томсонов, и к нему спешили пожарные и полицейские машины, казавшиеся сверху букашками.
Ветер улетел прочь. Он направлялся к Гималаям - туда, где сходились дороги всех Ветров и где должна была состояться Большая встреча.
Ветер спешил.
