Сила слабых. Женщины в истории России (XI-XIX вв.) - [105]
Между ее революционными взглядами и взглядами только что возникшей партии «Народная воля» существовала «непроходимая пропасть», как впоследствии признала Вера Фигнер. Эту пропасть — готовность к террору — Бардина не перешагнула или не захотела перешагнуть. Она уехала в Женеву, где в 1883 году покончила с собой. Однако Вере Фигнер на всю жизнь остался памятен образ ее первой наставницы в социализме.
3
Едва отшумели события, связанные с «процессом 50-ти», Вера Фигнер уехала в деревню в Самарскую губернию, чтобы работать там фельдшерицей. Началось настоящее, а не книжное знакомство с народом.
О народе много спорили в революционных студенческих кружках, но мало кто из спорящих представлял его в реальности. Теперь Вера стояла перед ним, как ребенок перед диковинным, невиданным предметом, лицом к лицу. Обязанности фельдшерицы были тяжелыми, и временами дело казалось неблагодарным, так как порошки и мази плохо помогали при той ужасающей нищете и невежестве, какие были вокруг. Нередко Вера в отчаянии плакала по вечерам, повалившись на соломенную постель, чувствуя, как все ее усилия тонут в этом безбрежном море горя и отчаяния и необъятной работы.
Тем временем в столице начался осенью новый судебный процесс над революционной молодежью — «процесс 193-х». У одной из арестованных нашли письмо к Фигнер. Из Петербурга в деревню наведался товарищ, чтобы предупредить Веру об опасности. Прошла едва неделя после того, как Вера выбралась из этой деревни, и туда нагрянули жандармы. Так началась цепь диковинных для властей и восхищавших товарищей «везений» Веры. Жандармы почему-то всегда опаздывали к ней: она успешно ускользала несколько раз из их рук.
Следствие по делу «193-х» шло около четырех лет, и в октябре 1877 года начался процесс. Суд вынес большинству оправдательный приговор, засчитав в виде наказания подсудимым лишь время предварительного заключения.
В Петербурге царило торжество. В квартирах освобожденных был настоящий революционный клуб, знакомые приводили незнакомых, сочувствующие шли, чтобы пожать руку тем, кого уже считали обреченными на каторгу. Однако царь не утвердил приговора суда, многие были арестованы вновь. Кому-то удалось бежать за границу, иные ушли в подполье, став членами нового общества «Земля и воля».
Пересмотр результатов процесса был роковой ошибкой Александра II, который хотел искоренить в России революционные настроения молодежи, недовольной тем, что царь после освобождения крестьян не решился на коренные реформы. П. А. Кропоткин писал в своих воспоминаниях: «Заветной мечтой Александра II было основать где-нибудь в степях отдельный город, зорко охраняемый казаками, и ссылать туда всех подозрительных молодых людей. Лишь опасность, которую представлял бы такой город с населением в 20 — 30 тысяч политически «неблагонадежных», помешала царю осуществить его поистине азиатский план»[285].
Среди 193 молодых людей было немало совсем юных — юношей и девушек, вся вина которых состояла в чтении какой-то запрещенной книжки, в «недонесении» и пр. Корреспондент английской газеты с удивлением писал по поводу этого процесса, что «одного судят за то, что читал Маркса, другого за то, что читал Лассаля». Подвергая их суду и бросая в тюрьму, правительство наилучшим образом готовило революционные кадры.
Тем временем Вера Фигнер сделала вторую попытку работать в деревне. Вместе с сестрой Евгенией она открыла школу, вдвоем они занимались фельдшерской практикой. Сюда к сестрам Фигнер весной 1879 года неожиданно приехал Александр Соловьев, в одиночку решивший убить царя и тем сделать перемены во внутренней жизни страны неизбежными. Соловьев приехал советоваться, и Вера Фигнер не стала отговаривать его от этого намерения.
Покушение состоялось, но было неудачным, Соловьева схватили. Яд, который он припас для крайнего случая, оказался негодным или не подействовал: по позднейшему признанию Фигнер, Соловьев был из породы неудачников. Началось расследование, поездка Соловьева в Саратовскую губернию не осталась незамеченной. И опять Вере удалось скрыться от жандармов, которые опоздали на этот раз на сутки.
В мае Соловьев был казнен, а через несколько месяцев совершился раздел «Земли и воли» на две партии — «Черный передел» и «Народная воля». По меткому определению писателя Юрия Трифонова, народовольцами стали те, кто был охвачен жаждой нетерпения. Вместо подготовки восстания в народе они решили действовать путем заговора против верховной власти. Александру II было заявлено, что с ним будут вести борьбу до тех пор, пока он не созовет Учредительное собрание.
После периода колебаний и сомнений Вера Фигнер стала членом партии «Народная воля». Началась новая полоса ее жизни.
О полной опасностей жизни народовольцев существует немало романов, повестей и воспоминаний. Однако и сейчас, всматриваясь в эту бурную революционную деятельность, можно только поражаться самоотверженной энергии, молодому энтузиазму всех участников страшной схватки. Небольшая горстка молодежи пыталась противостоять могучему, хорошо вооруженному самодержавному механизму.
