Сила неведомая - [66]

Его глаза пылали фанатичным светом – он был одержим силой собственных идей и планов, и металлическая коробочка на столе перед ним была, по его мнению, временем, жизнью, настоящим и будущим. Он дошёл до того сомнительного умственного состояния, когда человек забывает о том, что существует какая-либо сила, способная противостоять ему, и воображает, что он должен идти только вперёд, чтобы захватывать все миры и тайны их бытия. На этом этапе, которого столь многие достигают, устанавливается некая сверхсамоуверенность, убеждающая смертную природу человека, что он достиг бесконечности. Вся умственная организация человека дрожит от ужасного сознания своей силы. Он говорил внутри себя: «Жизни миллионов людей зависят от моего милосердия!»

Прочие мысли, прочие мечты отошли до времени на второй план, он позабыл жизнь, какой она предстаёт обычному человеку. То и дело вспыхивающий образ Морганы смутно его беспокоил, её умственные возможности раздражали его, и всё же он был бы рад обсудить вместе с ней научный расклад его великого секрета – она бы поняла его во всех отношениях, она могла бы дать совет… Совет! Нет уж! Ему не нужны советы женщины! А что касается Манеллы, то с ней он не виделся со времени её последней, как он называл это, вспышки «дикого характера», и он не испытывал потребности в её обществе. Поскольку теперь у него было дело первостепенной важности – запрятать бесценное открытие его жизни в тайном месте, которое он уже выбрал, пока он не будет готов перевезти его в более безопасное жилище, или пока он не решит им воспользоваться. Будь он в достаточной мере религиозным человеком, он бы стал молиться о том, чтобы такая нужда никогда не возникла, но он довёл себя до такого абсолютного безразличия к жизни и ко всем её проявлениям, что ему представлялось бесполезным молиться о том, что не имело значения. Иногда у него в мозгу вспыхивала мысль, ужасающая своей правдивостью, о том, что энергия, которую он открыл и сконцентрировал внутри маленьких колбочек, с одинаковой лёгкостью способна была уничтожить как один народ, так и полземли! Легендарные громовержцы Юпитера были детскими игрушками в сравнении с этими неприметными, напёрсточными цилиндрами, которые содержали столь ужасающую мощь! Намёк на колебание, на чисто человеческий ужас на секунду коснулся его нервов, он задрожал в окружении знойной атмосферы, словно от холода и оглянулся вокруг, будто подозревая, что некий тайный свидетель подглядывал за ним. В поле зрения не было никого, кроме птиц или бабочек, и он испустил глубокий, длинный вздох облегчения. День уже поднимался по ступеням рассвета в сиянии полной геральдики горящего калифорнийского солнца, и вдали, на расстоянии, хребты и пики высоких гор стояли, отчётливо видимые на фоне глубокой синевы неба. Повсюду стояла великая тишина, – казалось, наступила пауза в движении всей вселенной. Птичий свист или крик какого-нибудь дикого животного принёс бы облегчение Ситону в тот момент, несмотря на то что он был привычен к глубокой тишине.

– Пора уже решиться и пройти через это, – сказал он вслух, – теперь, когда безопасное место готово. – Здесь он поглядел на часы. – Через пару часов они пришлют из «Плазы» человека, чтобы узнать, не нужно ли мне чего-нибудь; ирландец Джейк или Манелла притащится по какому-нибудь ерундовому делу, а мне лучше пользоваться полной секретностью, пока есть возможность.

В следующие несколько мгновений он колебался от неожиданной мысли, что он о чём-то позабыл; он вывернул карманы в поисках сам не зная чего. Содержание их было смешанное и разнообразное, и среди всего этого отыскалось скомканное письмо, полученное несколько дней назад от Сэма Гвента. Он аккуратно его разгладил и перечёл, а особенно внимательно последние строки:

«Думаю, что Штаты никогда не влезут в новую войну, но я искренне уверен, что влезет Германия. Если она объединится с Россией – берегитесь бури. В твоей древней стране, которая представляется мне населённой сумасшедшими, есть один писака, который провёл две недели в России, этого недостаточно даже для того, чтобы разведать все входы и выходы из одной деревни, а он надеялся выяснить всё о величайшей территории в Европе, и вся пресса раздувает его невежество, будто это какая-то великая мудрость. Германия уже держит руку на пульсе, так что, вероятно, твоя штуковина вскоре пригодится. Но не забывай, что если ты примешь решение воспользоваться ею, ты похоронишь Америку, в коммерческом смысле. И, кроме того, многие другие страны. Так что подумай над этим хорошенько – больше сотни раз подумай! Лидия Герберт, которую ты, может быть, помнишь, захомутала своего „древнего морячка“, так сказать, своего миллионера, и весь великосветский Нью-Йорк собирается на свадьбу, ждут и тебя. Я предполагал, что Моргана Роял почтит своим присутствием торжество, но я слышал, что она сильно занята украшением и меблировкой её сицилийского дворца вместе с её художником-консультантом, весьма симпатичным маркизом, как его называют. Также перешёптываются о том, что она изобрела удивительный летающий корабль, который не имеет двигателей и на ходу вырабатывает энергию для своего полёта! Звучит вовсе невероятно! Но у нас сейчас век чудес, и никогда не знаешь, что нас ждёт. Только что появился новый Световой Луч, который разведывает золото, нефть и все руды и минералы, и способен обнаруживать их в радиусе пятидесяти миль, так что, вероятно, никому в будущем не придётся терпеть бедность. Когда все мы приобретём всё, о чём мечтаем, и не останется, ради чего работать, – я гадаю, кому будет нужен этот мир!»