Сила мечты - [34]

Часть вторая Путешествие

Двадцать лет спустя вы будете больше разочарованы тем, что вы не сделали, чем тем, что сделали. Так отдайте швартовые. Покиньте тихую гавань. Поймайте ветер в паруса. Исследуйте. Мечтайте. Открывайте.

Марк Твен

Помните, как в детстве вы с волнением ждали Рождество и Санту с подарками? Как от нетерпения невозможно было заснуть, а не спать было еще тяжелее? Я ожидала, что моя последняя ночь перед отплытием окажется именно такой. Но нет. Некоторое время я повозилась в каюте, раскладывая вещи, но допоздна не засиживалась, затем легла спать и проснулась, только когда зазвонил будильник. Я еще какое-то время повалялась в койке, слушая, как шелестит легкий дождик. Я не вставала, пока не пришел Брюс меня проведать. Он постучал по корпусу «Розовой леди» и сказал, что Пэт и Джуди на борту Big Wave Rider готовят всем завтрак.

Все, что происходило после завтрака, слилось для меня в какое-то сплошное пятно. Журналисты устроили давку, и от этого все происходящее выглядело несколько странным. Нам пришлось ограничить доступ к некоторым участкам марины, и все, кто там работал или держал свое судно, проявили себя с лучшей стороны. Они помогали нам не подпускать журналистов слишком близко, благодаря чему у нас образовалось немного личного пространства. Это на самом деле было очень круто, потому что Брюсу и Скотту Янгу приходилось быть практически телохранителями, расталкивать передо мной толпу репортеров и операторов, наставивших на меня камеры и микрофоны и выкрикивавших вопросы. Я с самого утра не переставая улыбалась, ведь «Великий день» наконец-то наступил, но теперь меня разбирал смех: нечто невообразимое творилось вокруг. Помню только один вопрос, который задали мне сразу двое журналистов: «Как я себя чувствую?» Но разве они не заметили мою улыбку? А еще – «Какая сегодня погода»? А сами они не видели?

Я с особым удовольствием приняла в последний раз душ, наслаждаясь каждой секундой. Вытершись и одевшись, я прокралась через вторую дверь и бросилась в марину, пытаясь проскочить до того, как камеры успеют развернуться и снова навести на меня фокус.

Вернувшись на «Розовую леди», мы снова засуетились: начали упаковывать оставшиеся вещи и приводить в готовность паруса. Все старались занять себя и не думать о минуте прощания, неумолимо приближавшейся. Приходили новые люди, чтобы пожелать мне удачи. Мне было очень приятно, но из-за этого я начинала все острее ощущать печаль расставания. Через некоторое время мне понадобилось спуститься в каюту, чтобы без посторонних попрощаться с семьей. Вначале мне удавалось сдерживать слезы, но потом уже не было сил. Я плакала не от грусти, не от страха, даже не оттого, что перенервничала. Слезы навернулись от простой мысли, что я еще очень долго не увижу людей, которых люблю.

Никто больше не шутил и не смеялся. Все расчувствовались. Трудно было сдержаться, когда вокруг все всхлипывали. Даже не помню, кто начал первым, но дальше пошла цепная реакция – мы все по очереди начинали плакать, заражая и остальных. К тому моменту, когда провожающие принялись махать мне, а мы уже отвязывали швартовые, казалось, вся пристань заполнилась плачущими людьми. Но, несмотря на слезы, их лица светились улыбками гордости.

Прощание с папой было, пожалуй, самым трудным, потому что он переживал мой отъезд очень тяжело. Конечно, он поддержал меня, понимая, как для меня это важно, но в то же время – я это знаю – он все это время надеялся, что я передумаю. В тот момент я очень хотела показать ему, как все замечательно и насколько я счастлива, что отправляюсь вслед за мечтой, но я не могла сдержать слез.

С Ханной и Томом мы тоже крепко обнялись и поплакали вместе. Я держала Ханну за руку, снова и снова обнимала ее и брата. С Эмили я уже попрощалась раньше, поскольку в день отплытия ей нужно было быть в другом месте. Я крепко-крепко обняла маму и долго вглядывалась в ее лицо, стараясь запечатлеть в памяти каждую черточку. Подозреваю, все уже и забыли о съемочной группе из «60 минут», так что кадры наверняка получились очень сентиментальные. Когда я наконец на моторе пошла к выходу из марины, даже закаленный старый журналист Чарльз Вули плакал вместе со всеми.

Когда я завела мотор и «Розовая леди» отчалила от причала, меня охватило ощущение, будто все это мне только кажется. Отплыв подальше, я обернулась и бросила последний взгляд на свою храбрую семью, замечательную команду и тех потрясающих людей, которые провожали меня в путь. И тогда до меня наконец дошло, чего мне удалось достичь, и мое сердце переполнилось гордостью.

Однако времени на размышления не было. Мне нужно было поднять паруса и полностью сосредоточиться на том, чтобы провести «Розовую леди» через флотилию лодок со зрителями к Сидней-Хедс, а затем – через линию старта. Над головой кружили вертолеты, а вокруг плавало порядка тридцати разных судов. Выглядело все это несколько безумно. Конечно, трогательно, что люди потратили столько времени на то, чтобы выразить мне поддержку, но мне приходилось нелегко: ветер дул очень слабый и навстречу, а яхты, плавающие вокруг меня, поднимали волны, так что было практически невозможно взять уверенный темп.