Сидоровы Центурии - [18]

Вечерело. Воздух посвежел. Небо было еще ясным, но с севера на Москву надвигалась темная туча, доносились отдаленные раскаты грома. На прудах шла обычная для этого времени смена контингента прогуливающихся граждан. Появилось больше, идущих под ручку, молодых пар и бесцельно слоняющихся группами, подвыпивших, молодых людей в джинсах и широких брюках, с гитарами и транзисторными приемниками.

Павлов подошел к потерпевшим в тот самый момент, когда Галина Павловна что-то истерично выговаривала водителю автобуса, который смущенно вертел в руке уже открытую бутылку "Жигулевского". Молодая женщина в черной куртке из кожзаменителя и синей юбке, похожая на персонах из художественного фильма о гражданской войне, показалась Павлову не просто знакомой, а очень-очень и даже очень.

— Опаньки! Ну и дела! Каким ветром ее сюда занесло? — подумал он, разом вспомнив старинный русский город Смоленск, организованное местным обкомом комсомола по случаю 1125-летнего юбилея города зональное совещание корреспондентов молодежной прессы, череду банкетов и заключительное мероприятие в живописном Красном бору с шашлыками и сауной. Потом — комнату отдыха, и его новую знакомую — некрасивую молодую женщину с умным и кротким взглядом. Другой барышни ему не досталось, но, как говорят в этом случае: "Не бывает некрасивых женщин, бывает мало водки".

Улучшив момент, Павлов окликнул ее:

— Галина Павловна! Какими судьбами?

Галина Павловна удивленно оглянулось, увидела его, и лицо ее озарилось радостью.

— Дима Павлов! Какое счастье, что ты здесь оказался! Тебя, верно, Бог послал! — с этими словами она бросилась к нему в объятья. Ее подопечные и только что получивший нагоняй водитель автобуса смотрели на них, разинув рты.

Галина Павловна эмоционально поведала Павлову о том, как они поехали делать покупки и досматривать достопримечательности столицы, как чуть не попали в аварию, как у автобуса забарахлил мотор, и почему они остановились на Пионерских прудах. Христа ради она умоляла его одолжить 60 рублей, чтобы купить билеты, хотя бы в общий вагон поезда, а деньги она обещала ему выслать телеграфным переводом.

Павлов сказал, что у него с собой только 10 рублей, и ему придется ехать за деньгами домой в район Теплого Стана.

— Во сколько по расписанию отходит ближайший поезд? — спросил он ее.

— В 20.30 по московскому времени. Я на нем часто езжу, — сообщила она.

— Я не успею вернуться. Тем более что еще надо купить билеты, — заметил он.

— Следующий поезд идет через час, а потом еще два поезда, — вспомнила она.

— А ты звонила в справочную вокзала, узнавала о наличии свободных мест? — поинтересовался он.

— Нет, — растерялась Галина Павловна, словно впервые узнав о том, что кроме времени отправления поезда через справочную можно получить и другую полезную информацию.

— Тогда надо позвонить. Пойдем. Здесь недалеко телефон-автомат, — предложил он.

Галина Павловна согласилась, и они, перейдя через дорогу, направились к телефонной будке. Павлов дал ей две двухкопеечные монетки, назвал по памяти телефон справочной, а сам закурил, ожидая возле кабины результатов. Когда Галина Павловна, повесив трубку, разрыдалась, Павлов понял, что все билеты на проходящие через Смоленск поезда на сегодняшний день проданы.

— Вот, незадача, — сказала она, немного успокоившись, — придется всю ночь и половину завтрашнего дня провести на вокзале.

— Почему вы сразу поездом не поехали, а взяли автобус?! — спросил Павлов, возмущаясь безответственностью смоленских комсомольских функционеров.

— Так ведь бензин копейки стоит, а за один железнодорожный билет в оба конца надо, как минимум, заплатить червонец! Кто-то из боссов решил на нас сэкономить. Вот и сэкономил!!! — у Галины Павловны снова началась истерика.

Тут Павлова осенило. Недалеко от Пионерских (Патриарших) прудов на улице Красина имела место быть средняя общеобразовательная школа, в которой работала завучем его двоюродная сестра Людмила. Он подумал, почему бы не попросить ее разместить смоленских школьников на ночь, например, где-нибудь в спортзале? Он поделился своими соображениями с Галиной Павловной. Она сказала, что не против, так как на вокзале следить за детьми гораздо сложнее. Павлов тут же позвонил Людмиле, забросив в таксофон двухкопеечную монету.

Ему повезло. Людмила оказалась на месте в своем рабочем кабинете. Но уже собиралась домой. Павлов объяснил ей ситуацию и попросил помочь. Людмила сказала, что, пожалуй, она попросит школьного сторожа Кузьмича, чтобы он открыл им спортзал со стороны заднего двора, так как в основное здание она впускать посторонних после 18.00 не имеет права. И еще она огорчила Павлова, сказав, что, раз он такой доброхот, то ему непосредственно и придется следить за сохранностью спортинвентаря и соблюдением правил противопожарной безопасности.

— Людмила! — чуть не взмолился Павлов, — я завтра уезжаю в командировку в Новосибирск.

— Вот и прекрасно, — ответила его кузина, — за двое суток дороги отоспишься.

Он рассказал Галине Павловне об условиях, которые поставила его родственница, не забыв упомянуть и о том, что ему, скорее всего, придется коротать время вместе с ними. Галина Павловна, сказала, что на данный момент вариант размещения в школе является наилучшим, однако, ей очень неудобно доставлять ему лишние хлопоты, — тем более, что он, наверное, женат. Павлов ответил, что семьей пока не обременен, и что должен действовать в соответствии с известной русской поговоркой: "Назвался груздем — полезай в кузов".