Сид Кампеадор - [2]

Пролог

Редакция «Колексьон Аустраль» настоятельно пожелала, чтобы тысячным томом этой серии стало мое произведение, предпочтительно «Сид Кампеадор». Я согласился на эту честь, сознавая, что обязан ею более теме, нежели достоинствам этой книги, где приложил немало усилий, чтобы постичь дух этого знаменитого героя и уловить характерные особенности его эпохи, имевшей столь большое значение для истории.

На счастье испанцев, их поэты создали не один образ, который может блестяще отражать выдающиеся качества национального характера, а с другой стороны, и реальная история Испании изобилует личностями, которых также можно считать воплощением этого характера. Среди всех них Родриго Диас де Бивар, Сид Кампеадор, безусловно заслуживает первого места: он уникален, поскольку является одновременно излюбленным персонажем поэтов и значительным историческим деятелем. Еще на заре испанской литературы его воспевали в традиционных эпических песнях, а позже в романсеро, в пьесах, романах и лирике всех веков, и литература зарубежных народов восприняла его как образец высоких человеческих качеств; в то же время на огромную значимость его реальных действий указывала историография — его жизнеописание было первым биографическим произведением в испано-латинской литературе, его упоминали французские и еврейские хронисты и особенно много внимания уделили ему арабские авторы. Таким образом, Сид в такой же полной мере принадлежит героическому эпосу, как самые известные герои мировой эпической поэзии, но в то же время на него падает столь яркий свет истории, как ни на кого из великих эпических персонажей других народов.

В настоящей книге автор предполагает рассмотреть именно исторический аспект жизни героя, чтобы очистить его биографию от современных искажений. Когда иные биографы изображают Сида только в зловещем красноватом свете с резкими тенями, в каком его видели враги-мусульмане, — с точки зрения критики это совершенный абсурд. Разумеется, на арабскую историографию, в то время намного более развитую и умелую, чем латинская, необходимо обращать большое внимание и не игнорировать ничьих взглядов, сколь бы нелицеприятны они ни были; но в то же время объективный исследователь непременно должен замечать, помимо недоброго света мусульманских текстов, еще и лучики того бледного и ясного света, который могут бросить на наш предмет христианские источники, хоть бы и самые скудные, а также видеть неяркие реалистичные проблески ранней поэзии, отражающей подлинное впечатление, какое герой производил на современников — на тех, кто жил рядом с ним, «кто пользовался плодами его подвигов», по словам автора «Песни о Кампеадоре».1

Фигура исторического Сида, увиденная глазами обоих враждующих народов, бесспорно и определенно воплощает высочайшие человеческие качества, хотя он и жил среди военных бурь в одну из самых злосчастных эпох. Он выглядит олицетворением одного из самых критических моментов великой борьбы двух исторических миров — христианства и ислама и прежде всего олицетворением Испании, которая, отразив в этот период сокрушительное мусульманское нашествие, избежала грозной опасности, в тяжелой борьбе отстояв для себя возможность по-прежнему идти своим путем вместе с христианским Западом. Сид — герой Испании в полном смысле слова: ведь в его деяниях участвовали и кастильцы Альвара Сальвадореса и Альвара Аньеса, и астурийцы Муньо Густиоса и братьев доньи Химены — графов Овьедских, и португало-галисийцы Мартина Муньоса — графа Коимбры, и арагонцы двух королей — Санчо Рамиреса и Педро I, и каталонцы Раймунда Беренгера Великого, сделавшего дочь Кампеадора графиней Барселонской. Поэтому Сид — герой-эпоним, равновеликий Испании, он прославил испанский народ, как и все испанские земли, которые, соединившись для свершения его дела, позже объединятся снова под скипетром Католических королей, чтобы ринуться на создание испано-вест-индской империи.

Такова биография, выбранная издателями как эссенция всего испанского и как часть той высокой культуры, которую достойная «Колексьон Аустраль» распространяет при помощи своей геройской тысячи избранных томиков, несущих в самые отдаленные школы и дома Испании и Америки самое возвышенное и прекрасное из созданного разумом человека во все времена и на всех широтах.

Р. М. П.

Предпосылка

История и Поэзия

Сид — эпический герой особой природы. Об основных действующих лицах греческого, германского или французского эпоса История знает очень мало или ничего. Раскопки ученых убеждают нас, что Троянская война была реальным событием и действительно происходила на том месте, где мы теперь видим развалины, и уверяют в достоверности гомеровских поэм, коль скоро выкопанные объекты подтверждают их и служат им иллюстрацией; но об Ахилле мы никогда ничего не узнаем. Ничего не известно и о Зигфриде; можно только предполагать, что он был историческим персонажем, как бесспорно был таковым король бургундов Гунтер, при дворе которого, как говорит нам Поэзия, супруг Кримхильды встретил любовь и смерть. Исторические труды о Карле Великом уверяют нас, что был такой Роланд, бретонский граф; но, помимо факта его существования, мы о нем ничего не знаем, кроме описания его плачевной кончины. Рассказы о жизни этих героев навсегда останутся в области чистой Поэзии, недоступные для анализа любознательного историка. А вот Сид — герой совсем иного склада: он покидает свой высший, идеальный мир, чтобы твердым шагом спуститься в сферу Истории, и спокойно идет навстречу опасности более страшной, чем все, перенесенные им при жизни: позволить народу, за который он столько сражался, рассказывать о нем, а некоторым современным эрудитам, более беспощадным, чем враги, которых он покорил, — опошлить его образ. Дело в том, что Сид, в отличие от других героев, жил не в те древние времена, когда История еще не отделилась от Поэзии. Широкий поток художественного творчества, имеющего отношение к Ахиллу, Зигфриду или Роланду, возникает перед нами подобно загадочному Нилу — из неведомых и непознаваемых родников, тогда как реку эпоса о Сиде можно проследить до самого ее истока, расположенного на тех же вершинах, где раздельно пробиваются реки Поэзии и Истории, которые позже смешивают свои воды; литературная критика позволяет нам узнать первоначальную историю и вместе с тем выйти к поэзии современников героя, которую вдохновляла сама его жизнь или свежие воспоминания о ней. И эта современная поэзия, сохранившаяся для испанского героя, но не для остальных, может помочь нам, дополняя Историю, познакомиться с его характером, а также узнать детали, в которых поэтические тексты удовлетворительно согласуются с историческими.