Сицилийский клан - [16]

— Итак, вы настаиваете, что оказались утром в Левалуа, чтобы подышать воздухом? — удрученно спрашивал Тупир.

Он задавал этот вопрос по крайней мере в сотый раз.

— Ну конечно! — в сотый раз повторил старший из задержанных, двадцатипятилетний лоботряс, заросший волосами до самых бровей. — Мы любим ранние прогулки. По утрам воздух более здоровый.

— В украденной машине? — поинтересовался Сериски.

— И кроме того, вы хотели проветрить автоматы, которые были обнаружены в вашей тачке, — заметил Мерлю, с трудом удерживаясь, чтобы не отвесить налетчику оплеуху. — Им ведь тоже нравится утренний воздух, правда?

За спиной Ле Гоффа зазвонил телефон. Рондье снял трубку и почти сразу же позвал комиссара:

— Патрон! Это по поводу Сарте! Сообщают, что он сейчас в гостинице на улице Блондель с какой-то женщиной.

Все головы повернулись в сторону говорившего. На лицах полицейских читалась надежда, на лицах бандитов — восхищение.

— Еще одна тревога, — вздохнул Ле Гофф.

— Это, наверное, пятидесятый выезд за пять дней, — с пониманием сказал Тупир.

Сериски развел руками, как бы говоря, что такова их работа. К телефону подошел Ле Гофф.

— Как вы говорите? Гостиница «Прэнтаниа»? Он поднялся в номер с женщиной! Вы уверены, что это он? Хорошо, мы сейчас будем.

Он собирался положить трубку, но звонивший что-то спросил.

— Можете не беспокоиться. Если это действительно Роже Сарте, премии вас никто не лишит.

Закончив разговор, комиссар приказал:

— Сериски, Мерлю, поедете со мной! Тупир, вы остаетесь здесь!

Рондье, проходя по коридору и открывая двери, за которыми сидели сотрудники бригады, выкрикивал:

— Шевелитесь, парни! Нам сообщили о местонахождении Муша!

Бандиты, с которых так и не сняли наручников, с любопытством следили за тем, как Сериски натягивает пальто поверх пуленепробиваемого жилета.

— Удачи! — пожелал Тупир, передавая Мерлю американский автомат — единственное нетабельное оружие бригады, которое он хранил у себя с молчаливого согласия Ле Гоффа.

Группа захвата уехала, и Тупир сразу же продолжил допрос.

— Ну что, невинные овечки, так и не хотите расколоться?

— Мы же не орехи, — пробурчал один из задержанных.

— Ничего, расколетесь, — недобро засмеялся помощник комиссара, поглаживая себя по плечу, куда когда-то попала пуля Муша. — Вы всегда раскалываетесь. Это вопрос времени.

Он зажег сигарету и мягко, но настойчиво спросил:

— Итак, что вы делали сегодня утром рядом с заводом в краденой машине и с оружием?

— Мы же вам уже говорили… — начал налетчик, похожий на обезьяну.

Он замолк, потому что на пороге кабинета возник Жибо, вернувшийся с задания.

— Патрон уехал в клинику?

— Нет, — покачал головой Тупир. — Он отправился брать Муша. Еще одна наводка.

— Будем надеяться, что на этот раз им не придется прокатиться впустую, — вздохнул Жибо, стряхивая с плаща капли дождя.

— Будем надеяться, — повторил Тупир и стряхнул пепел сигареты на руку юному питекантропу.

IX

Удовольствие Муша было коротким, как бы стыдливым. Его желание угасло. Каждый раз, когда ему предстояло заплатить проститутке, он ощущал привкус горечи. Его приводила в уныние не необходимость расстаться с деньгами, а то, что объятия продажных женщин, в сущности, были даровыми, хотя и платными. На первый взгляд это могло показаться бессмыслицей. Для Муша ничто не могло сравниться с женщиной, завоеванной ценой больших усилий и длительной борьбы, даже если в конечном итоге ему приходилось потратить на нее в тысячу раз больше, чем на шлюху. Но для того, чтобы играть в такие игры, нужно было время, а у него времени не было.

Одеваясь, он услышал звук останавливающейся машины. Тихо хлопнули дверцы. Убийцу это не насторожило. Их комната была на втором этаже, и в ней были слышны все уличные шумы.

Его случайная спутница, сидя перед треснувшим зеркалом, пудрила нос.

— Ты придешь еще? — спросила она по заведенному обычаю.

— Может быть, — улыбнулся он, надевая берет. — Ты мне понравилась.

— Правда?

Его ответ нисколько ей не польстил. Слова мужчин, с которыми ей приходилось иметь дело, были ей безразличны. Важно было только то, что говорил ее Любовник-алжирец, красивый, как бог.

На лестнице раздались приглушенные шаги. Рука Элианы замерла в воздухе. До них долетел тихий голос хозяина гостиницы:

— Они здесь.

Муш встревоженно обернулся. Женщина наблюдала за ним, глядя в зеркало. Он инстинктивно сунул руку в карман, где обычно носил пистолет, и этот жест не ускользнул от ее внимания. Она была воспитана на улице и понимала, что он означает. Поэтому она спросила, хотя заранее знала ответ:

— Ты в бегах?

Убийца утвердительно кивнул.

— Что-нибудь серьезное?

Он решил раскрыть карты. Впрочем, что ему еще оставалось?

— Я — Муш.

Она едва не вскрикнула от изумления, потом вгляделась в его лицо. Она даже не подозревала, что этот толстячок с незначительной внешностью и знаменитый убийца могут иметь что-то общее… Впрочем, если снять с него очки, сбрить усы, перекрасить волосы и к тому же знать, кто это такой, можно было увидеть сходство с портретом, напечатанным в газетах…

Элиана прислушалась. Ей показалось, что она слышит дыхание полицейских по ту сторону двери. Она встала и вплотную подошла к убийце.