Сибирячка - [9]

Испугавшись, что его заберут в колонию, Сашка стал плакать

— Я буду хорошим! Только меня не нужно отправлять в колонию. Я боюсь очень темноты и крыс.

После посещения милиционеров заметные сдвиги произошли в жизни у Цеховских. Сын поверил в то, что он может оказаться в колонии.

Когда парень перешел в девятый класс, он в школе организовал ВИА «Ровесник», который пользовался большой популярностью. Сашка играл на гитаре и был солистом ансамбля. Закончив десять классов, он хотел поступать в военное училище.

— Какой из тебя военный?! Ты бы посмотрел на себя лучше в зеркало, обормот! Волосы отрастил как у бабы, — смеялся над ним отец.

— А куда же мне пойти учиться?

— На врача.

— Тогда решено. Буду врачом. Ищи блат.

На удивление родителей парень поступил в Военно-Медицинскую Академию.

Закончив ее, и проработав год, Цеховский младший стал проситься в Афганистан.

— Сынок, война-это не игра, — уверял его отец. На войне люди гибнут и становятся инвалидами.

Эдуард Цеховский был хирургом, как говорят в народе, от бога,. Свой дар врачевания он унаследовал от отца и деда, которые тоже были хирургами. В Москве открылась новая, современная больница, которую и предложили возглавить Цеховскому.

Сидя за столом у Фельдманых он не мог нарадоваться своей больницей с современным оборудованием и просторными палатами.

Новая больница, возглавляемая Цеховским, была в двух остановках от квартиры, где жила Светлана с сыном.

— Эдуард Станиславович, — обратилась Наталья, — Вы бы не могли помочь моему горю?

— Все, что в моих силах, Наташенька.

— Возможно, у Вас найдется вакантное место на кухне или на раздаче? Мне нужно пристроить мою подругу, чтобы она не голодала.

Через неделю Цеховский позвонил Наталье и сказал, что просьбу ее может выполнить.

Светлана вначале не соглашалась на уговоры подруги, мотивируя тем что, работая дворником можно получить хоть какое, да жилье

— Фиг тебе подсунут, а не жилье! Таких, как ты в столице, пруд пруди! В лучшем случае тебе подсунут комнату в двенадцать метров в каком-нибудь подвале, и будешь ты в ней всю оставшуюся жизнь гнить.

Все — таки под напором семьи Фельдман Светлана сдалась. Сейчас проблема с питанием у нее отпала сама с собой. Хозяйка стала поласковей и даже Денису разрешала смотреть иногда мультфильмы.

Родив сына, Наташка очень располнела, поправившись на двадцать килограмм. Мальчик родился настоящий богатырь. Яков с матерью от счастья летали на крыльях.

— Мамочка, Вы будете не против, если я Вашего внука, назову Левушкой?

Услышав эти слова, свекровь разрыдалась. Как только невестку забрали с больницы, Циля Абрамовна взяла отпуск и никого не подпускала к малышу. Невестке она не разрешала ничего делать, только заставляла кушать.

Вслед за матерью отпуск взял Яков, чтобы помочь своей жене.

На день рождения Левушки, когда малышу исполнился год, прошли Цеховские. Они были в растроеных чувствах. Более трех месяцев, как от Александра не было вестей.

— В числе убитых он не числится. Так мне сказали, — закурив и тяжело вздохнув, произнес Эдуард.

— Не убивайтесь так. Все будет хорошо. Возможно, письмо не дошло. Если бы что-нибудь случилось, кому-кому, а вам бы сообщили, — пытаясь успокоить родителей, сказала Циля Абрамовна.

— Дай бог, чтобы Ваши слова оправдались, — ответила Татьяна.

Прошло еще несколько месяцев, но писем от сына так и не было. За эти месяцы Татьяна осунулась, заметно постарела. Как только Эдуард переступал порог квартиры, она начинала винить мужа в том, что он разрешил сыну служить в Афганистане.

— У нас уже больше нет сына!!! Нет!!! Это ты его отправил на смерть!!! Ты, своими руками, — метясь по квартире, в истерике кричала жена на мужа. — Лучше бы ты умер, а мой сыночек был бы жив!!! Сашенька, детка мое!!!

— Заткнись, идиотка! Он жив! Вот увидишь, он скоро вернется! — кричал на жену Эдуард.

— Ты хоть сам веришь в то, что говоришь?! — продолжая метаться по комнате, крича, спросила Татьяна.

Взяв, стоящую на пианино небольшую хрустальную вазу, она со злостью швырнула ее об стенку. Дребезг хрусталя разлетелись по комнате.

На следующий день Эдуард, купив бутылку «Столичной» пришел вечером к Фельдманам в гости.

— Можно я у вас сегодня останусь ночевать? — прямо у порога спросил Цеховский.

— А, Таня, как она на это посмотрит?

— Возможно, я и подло поступаю по отношению к ней. Но я больше не могу находиться рядом с ней. Не выдержу. Мои нервы на пределе. Я ее вчера чуть не задушил.

Почти один выпив бутылку водки, Эдуард, взглянув на Якова, спросил:

Можно я у вас поживу несколько дней? Я на грани срыва. Моя жена меня упрекает в том, что я убил сына, разрешив ему служить в Афганистане.

Цеховский взял пустую бутылку «Столичной» и, покрутив ее в руках, поставил под стол. Вынув из пачки сигарету, он вышел на балкон. За ним последовал Яков.

Гость сделал несколько затяжек. Затушил сигарету и обратился к Фельдману:

— Яшка, мое предчувствие никогда меня не подводило. Ни тогда, когда я Таньку у себя в квартире взял силой, и не сейчас. Моя Татьяна была мне хорошей женой. Мы с ней практически не ругались. Даже стыдно признаться тебе, как мужику, что с того момента, когда я женился, у меня не было ни одной другой женщины, — сказав это, он подошел к Якову, и, посмотрев ему в глаза, добавил, — Я знаю, мой сын жив! И скоро мы его увидим.